Сибирские огни № 07 - 1970
ранним утром, когда подъезжали к Баку. Он опустил окно и высунул голову. Лзвут глянул из-под одеяла и затревожился: — Вы же простудитесь! Но в опущенное окно струился теплый, сухой воздух, и Маяковский укоризненно сказал: — Вы лучше взгляните, чем пугать людей сонными криками. За окном громыхал навстречу электропоезд, похожий на метро в Нью-Йорке. Длинные новенькие вагоны поднимали к проводам сталь ные перекрестья. — Это же первая в СССР... Электрифицированная дорога... Откры ли к десятилетию,— выкрикивал он, каждый раз оборачиваясь вовнутрь вагона. Электропоезд прошел, Маяковский грузно опустился на полку и сказал с недоумением: — Тоже мне, умник Юзовский. Что ж, мне не радоваться такой до роге только потому, что американцы у себя тому же радуются? Может, прав Лавут, что поэма — в центре? Ведь это, в общем-то, единственная в поэзии вещь, которая вот так прямо, в лоб, говорит об Октябре и его результатах. Может, все оттенки мнений о революции, какие только есть в стране, и высказываются, как мнения о поэме? В Москву вернулся Маяковский лишь в середине декабря и в стоп ке накопившейся на рабочем столе почты нашел письмо от девушки из Ростова. Она ничего не просила, на конверте даже не было обратного адреса: «Когда на вас нападают, это смешно... это от зависти. Вы ничего не знаете, как много вы даете. Вы мне кажетесь таким большим и свет лым, как солнце... Примите от меня, деревенщины, мою благодарность и восхищение, дорогой, настоящий, большой товарищ. Пишите так же, как пишете, . и дольше живите, вы нужны, и вас любят. Я не знаю, как рабочие, а крестьяне любят и понимают. Вас читают крестьяне и гово рят, что вы пишете по-мужичьи, по-ихнему, как надо. Вы это знайте». Раненая, слабая, несчастная, она утешает поэта и требует от него мужества... А ответить ей было некуда... Наверное, после больницы она опять растворилась в Донских степях.3 3 Взъерошенный внешне и взвинченный внутренне, садился в поезд Маяковский. Перед отъездом из Казани он поручил Лавуту запастись продуктами, а на себя взял мимолетное дело — купить хлеба. И влип с этим делом так, что чуть не опоздал на поезд. У всех булочных толпились длинные озлобленные очереди, в кото рых поминали недобрым словом кулацкую хлебную стачку и освежали в памяти призабывшееся время, когда в Поволжье был голод. Злым, в тон толпе, рыком отгонял Маяковский тихих людишек, ко торые скользили вдоль очереди и доверительно предлагали мучицы сколько угодно, по червонцу за пуд. Он обогатился тут полезными све дениями, что на вольном рынке доныне красная цена пуду была два рубля и что самой популярной статьей Уголовного Кодекса стала сей час 107-я — за спекуляцию. Дорого достались две буханки! После часового стояния он еле про бился назад, от прилавка, со сдвинутым галстуком и повисшими на ни точках пуговицами, ' •
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2