Сибирские огни № 07 - 1970

былинные шеи, тянули артиллерию, железные ободы колес грохотали сквозь марши. И совсем заглушилась музыка, когда низко над пло­ щадью пророкотало несколько аэропланов с красными звездами на зе­ леных крыльях. Воняя синим чадом, сотрясая землю, прошли танки, слепые, бесколесные чудовища, и броневики с кубистическими формами пулеметных башен. Красная Армия словно пробила путь демонстрантам, и темные, краснофлагие колонны густо пошли через проезды Воскресенских ворот. Первою — впереди всех, впереди знаменосцев,—шла маленькая, неторопливо, не в лад шагающая колонна старых, седых людей с крас­ ными бантами на груди. Они шли без флагов и лозунгов, они сами были знаменем, эти люди с ковыляющей походкой, опирающиеся на трости и друг на друга. Это не им, последним народовольцам и первым больше­ викам, шлиссельбуржцам, карийцам, боевым дружинникам Пятого года, пробивала путь Красная Армия. Они сами пробивали путь Красной Ар­ мии^—баррикадными револьверами против пушек, листовками против тюрем, речами против лейб-гвардейских полков. Это шли старшины ре­ волюции. Площадь плакала и рукоплескала, платки забелели у членов ЦК, у иностранных рабочих, у журналистов и представителей заводов... А они шли себе и шли, за их сутулыми спинами молодые, сильные знаменосцы несли несколько сот красных знамен, целый пожар знамен, за каждое из которых когда-то их заковывали в кандалы. Они свернули у Мавзолея и один за другим поднялись на его три­ буны. Площадь вся заполнилась демонстрантами, и стало на ней пестро и весело. С Мавзолея кричали в рупор лозунги, и в ответ раздавалось «ура!». Грузовики с детьми, завязнувшие в толпах, чучело Чемберлена, которого рабочий молотом бил по цилиндру, связки воздушных шаров, эмблемы предприятий на высоких шестах, осоавиахимовцы в юнгщтур- мовках, заводские толпы с гармошками и песнями,— гигантский карна­ вал бушевал без строя и формы, на всю Москву, на весь мир выплески­ вая победоносное веселье. С той стороны площади, сюда, к ГУМу, долетел, пронизав гомон, тоненький длинный свист. Кто-то рядом с Маяковским поднял бинокль и выругался матом. Маяковский поморщился от такого непристойного выражения ярости, но не одернул, а лишь спросил с тревогой: — Что там? — Троцкисты, гады! —ответил обладатель бинокля.—Перед самым Мавзолеем вывернули из-под полы лозунг: «Да здравствует оппозиция». А вон еще один — «Да здравствуют мировые вожди Зиновьев и Троцкий». Маяковский даже простонал, сжав челюсти. Товарищ, не отрываясь от бинокля, медленно поворачивался, долго поворачивался и, повернув­ шись уже к Василию Блаженному, вдруг сказал с удовольствием: — Так! Бьют! Невооруженным глазом трудно было что-либо различить, только завиднелась шеренга милиционеров, двинувшаяся к толпе от Спасской башни: милиция имела строгий приказ не допускать никаких расправ — даже справедливых. Только потом узнал Маяковский, как и все, стоящие на площади, что в это самое время Троцкий произносил речи с балкона гостиницы «Париж». Он был многоопытный политик и выбрал выгодное стратеги­ ческое место — балкон старенькой гостиницы на углу Охотного ряда и Тверской. Здесь проходили почти все колонны, и он выступал непре­ рывно с утра до конца демонстрации, несмотря на то, что в отличие от