Сибирские огни № 07 - 1970

Рабочие делегации капиталистических стран съезжаются на празднование Октября, в эти дни их можно встретить повсюду. Маяковский мысленно оглядывает заново всю Москву. Не своим, а как бы их, заграничным, взглядом видит он новые здания «Известий» и Телеграфа, новое жилье для рабочих, магазины, полные продуктов, магазины, не очень богатые промтоварами, но, в общем, со всем необ­ ходимым, старые заводы, работающие в новом темпе, и на всех ули­ цах— красные флаги, запрещенные в Европе. Он удовлетворен, он снова смотрит своим, советским, поэтовым взглядом на краснофлажий купол ЦИК СССР и усмехается... Мудрое ты у нас, товарищ правительство, мудрое и довольно-таки хитрое! За годы нэпа много развелось писательских издательств, кооперативных и даже частных: «Московское товарищество писателей», ленинградский «Круг», «Недра», «Пучина», братьев Сабашниковых. Но перед празд­ ником правительство Республики ассигновало 200 тысяч рублей только на одно писательское издательство —«Федерацию». Тихо-мирно прави­ тельство подвело финансовый фундамент под призывы ЦК к ликвида­ ции групповых драк и объединению на принципах Советской власти. Маяковский согласен с правительством Российской Федерации, потому что в преддверии Октября, под этим чистым, приготовленным к празд­ нику небом, перед лицом рабочих делегаций всего мира особенно отвратительны всякие групповые клетушки — словно черные хибары, облепившие светлую стройку. Союзное правительство тоже уважило литераторов: Совнарком СССР принял Закон об Авторском праве, приравнял писателей в опла­ те жилья к рабочим, а детей писателей —к детям рабочих при приеме в учебные заведения. Этим Законам он был рад даже больше, чем двум сотням тысяч рублей на «Федерацию». Рабочий класс, вопреки рапповцам, давно признал его пролетарским поэтом. Но теперь он не просто поэт проле­ тариев, он приравнен к самим пролетариям. Да и рапповцы ведь только сейчас, вместе со всеми другими писателями, приравнены к рабочим. Это тоже — вежливый намек товарища правительства на равенство всех писательских групп перед лицом Советской власти. Тоже молчали­ вый призыв к единству. Напротив Спасских ворот Маяковский сворачивает на Ильинку, чтобы пройти к себе, на Лубянский проезд. Он удаляется от того места, где начинается Земля, где в центральной точке мира воткнут флагшток с государственным Красным Знаменем, где рабочие делегации ревниво глядят на Москву —оправдывает ли их надежды первая на планете рабоче-крестьянская власть? Среди гостей наверняка есть делегаты Второго конгресса Комин­ терна, которых в двадцатом году хлебосольная издревле Россия могла угощать лишь селедкой да чаем. А теперь они читают, каждый на своем языке, «МАНИФЕСТ Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР ко всем рабочим, трудящимся, крестьянам и красноармейцам СССР, к пролетариям всех стран и угнетенным народам мира». ЦИК принял Манифест на своей юбилейной сессии, которая на днях состоялась в Ленинграде, в городе «Авроры» и Смольного. Про­ возглашен семичасовой рабочий день, освобождено от налога 35 про­ центов крестьянских хозяйств —бедноты и маломощных середняков, поручено Совнаркому приступить к разработке Первого Пятилетнего плана. Было чувство надежности от этой уверенной логики действий правительства в использовании каждой накопленной возможности. Маяковский шагает к себе на четвертый этаж, звякая покручивае