Сибирские огни № 06 - 1970

Почти ощупывая каждый метр снежного покрова, спрессованного ветрами, двинулся назад. Он разыскал-таки след обоза!.. Удача приободрила. Он не мог в точности знать, как далеко до балка, но это в конце концов было не ■самым важным. Главное, он теперь не заблудится: обоз выбил замет­ ную даже в темноте дорожку. Валентин был одет в оленью парку, меховые штаны и бокари из камуса, год назад сшитые для него знакомыми оленеводами. Было удобно и, несмотря на сильный мороз, тепло. Но Валентин начал быстро уста­ вать, цсе чаще спотыкаться. Он не сразу догадался, почему с ним такое. А потом вспомнил, что со вчерашнего вечера почти ничего не ел. Лишь перед дорогой в буфете аэродрома выпил чаю и проглотил бутерброд. Есть и не хотелось. Манило отдохнуть хотя бы минутку. Мучила жажда. Валентин набил снегом рот и почти задохнулся от нестерпимой ломоты в зубах. — Ух, черт!.. Ноги отказывались двигаться. Дело дрянь. Значит, не просто устал, а раскис, расслабился. Тряпка! — Пусть гром гремит, пускай пожар кругом...—забормотал Ва­ лентин.—И вся-то наша... жизнь... есть борьба, борьба... Это была старая, довоенная песня. Ее очень любил петь дядя Коля, пулеметчик партизанского отряда. Боевая песня. — Гром... Пожар... К черту пожар!.. Хотя вместо мороза... Нет, по­ ж ар—глупо. Лучше скромненький огонек в скромненьком балке... А мороз жжет, проклятый, что твой пожар... Мы беззаветные герои все... А балок не появлялся. Неужели обоз прошел стороной?.. Если так, •спасение только в том, чтобы двигаться дальше, не останавливаться! Ни за что не останавливаться! Не позволять себе, сесть отдохнуть. Ид­ ти, пока не встретишь людей. Иначе смерть. — Вся-то... наша... жизнь есть борьба... борьба... Он шел всю ночь. Спотыкался, падал, но упрямо двигался вперед. Перед рассветом обнаружил, что след обоза исчез. Метнулся назад и ■едва не свалился с обрыва. Вероятно, внизу закованная льдом река. Он бросился вправо, затем влево. Следа не было. Валентин упал на снег, готовый сдаться, не продлевать мучений, все равно бессмысленных. Сначала ему было холодно. Однако вскоре он ■согрелся, проваливаясь в сладкий, теплый сон. И тут же пришло на ум страшное: это не сон! Это —смерть! Он заставил себя открыть глаза и опять почувствовал холод. Подняться удалось не сразу. Тело стало непослушным. А потом он снова шел, повторяя в полузабытьи все одно и то же: «Вся-то... наша... жизнь... борьба...» Не вслух повторяя. Мысленно. Развиднялось. Но он уже ничего не различал перед собой. Только ■какие-то цветовые пятна и круги. День снова сменился ночью, а Валентин по-прежнему шел, не отда­ вая себе отчета, куда и зачем идет... «Вся-го... наша... жизнь...» Начались галлюцинации. Он видел не тундру, а зеленый лес и ре­ ку. над которой повис белый туман... На мгновение полузабытье отступило, и Валентин различил впереди какие-то черные громады и огонек над ними. Это была яркая звезда, а ему почудился огонек, зажженный доброй рукой человека. Он рванулся к нему и упал. Подняться уже не сумел и пополз, заглатывая воздух сквозь потрескавшиеся губы. Вскоре неверная реальность опять сменилась бредом. Не было