Сибирские огни № 06 - 1970

Через минуту Халил мчался со всей возможной поспешностью к своей ракете, бережно держа в руках подарок звездного,пришельца. Он по-прежнему не откликался на вызовы и сам ничего не сообщал. Лишь из ракеты он связался с Локеном Палитом. — Отец, дорогой отец, докладываю! Первый контакт с посланцем разумных существ, которые живут у другой звезды, далекой, от Солнца звезды, установлен... Я очень виноват перед тобой, отец, и вообще ви­ новат, но я счастлив: контакт установлен!.. Что такое передо мной ле­ жит не знаю, отец. Что дальше делать —тоже не знаю. Наверное, на Землю надо... А может, и не на Землю? Пожалуй, лучше на Луну сесть... Как лучше, отец? Поздравляю с мирным контактом, отец! На экране по-прежнему был виден звездный пришелец, и так же кружили вокруг него земные ракеты. Но схватка, к счастью, отменялась. Валентину вспомнилась мелодия, которую сочинили разумные су­ щества далекого незнакомого мира. Космос звал к сотрудничеству и дружбе! В ту ночь Селянин долго сидел, бессчетно раз переписывая малень­ кое письмецо. Эля должна получить его, когда Валентин будет в кли­ нике у Акахаты. Он отправится туда завтра днем, в крайнем случав послезавтра утром. Для него это вопрос решенный. Комитет защиты, видимо, прекратит работу, и значит больше не понадобятся знания Ва­ лентина о разуме, нацеленном на уничтожение. Он опять предстанет перед всеми (и перед Элей!) невеждой, младенцем в тридцать лет. Что угодно, только не это!.. Валентин снова перечел, наверное, уже двадцатый вариант письме­ ца. Не так, опять не так! Он попытался вызвать в памяти Элю, но увидел почему-то Ольгу. Отчетливо, как наяву, увидел. И голос услышал —живой, поддразни­ вающий: «Да знаешь ли гы, что такое любовь, капитан?» Вероятно, он все-таки не знал. Иначе не произошло бы разрыва. Он снова принялся писать и опять смял и отбросил чуточку зелено­ ватый полимерный листок. Эля теперь уже заснула. Что ж, половина первого ночи... Странно, он не мог вспомнить ее сегодняшнюю. Когда он думал о минувшем дне, он ясно видел все —вплоть до морщинок на лице Локена Палита или сдержанных жестов Чичерина. А вот Элю представить не мог, словно ее не было в кабинете Локена Палита. Но ведь она вместе со всеми слу­ шала распоряжения председателя Всемирного Совета оставить дар звезд­ ного пришельца на третьем ликосе до прибытия специальной комиссии, запретить любые эксперименты с ним. И слова Локена Палита: «Хочу надеяться, что вскоре зазвучит на Земле речь наших братьев по разу­ му»,— Эля тоже слышала. Но как она отнеслась ко всему, Валентин не мог припомнить. Удивляться этому было нечего Он боялся оглядываться на Элю. А сейчас он не мог найти единственно верных убедительных слов. В конце концов он решил, что не вправе писать ей. Отшвырнув листок, Валентин бросился на кровать, но тут же разозлился сам на себя, на свою нерешительность, граничащую с трусостью. Он вернулся к столу, быстро набросал первое, что пришло в этот момент в голову: «Эля! Когда-то, для тебя бесконечно давно, а для меня как будто вчера, я расстался с девушкой, без которой не представлял своей жизни. Не было таких возвышенных и ласковых слов, которые я вслух, а еше чаще мысленно, не говорил бы ей. Извини, что пишу об Ольге, которую когда-то потерял Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь полюбить меня. Но ты будто воскресшая Ольга, только еще прекрасней.