Сибирские огни № 06 - 1970

тундры, а было черное поле, яма с упругими, словно живыми телами расстрелянных партизан, и далеко, бесконечно далеко робкий свет в из­ бушке.' Доползти бы к этому свету. Только бы доползти!.. Он останется жив, если доползет... Он доползет... доползет... Его не убили, только грудь горит, но он жив. Он выполз из-под трупов, а теперь надо доползти... Все, что он видел в бреду, было с ним в сорок третьем. В марте. Партизанский отряд, в котором Валентин считался лучшим развед­ чиком. попал в засаду. Во время боя погибли почти все. Уцелевших, в том числе и десятилетнего Валентина, взяли в плен и через день расстре­ ляли. Случайность спасла парнишку от смерти. Пуля задела легкое. Валентин потерял много крови, но глубокой ночью выбрался из ямы и дотащился к свету в крайней избенке. Он не только остался жив. Он вы­ рос сильным и крепким. Да, так было. Семнадцать лет назад. А сейчас он полз и бредил прошлым. Он дотащил измученное тело до темной громады и продолжал су­ дорожно ползти, не замечая, что перед ним не спасительное тепло избы, а ледяная щель. Вскоре уже не было сил передвинуться даже на вершок. Но он все равно царапал лед... Под конец и пальцы замерли. Опускались нетающие снежинки. Мороз. Покой. Тишина. Явь, похожая на безумие Ощущение было такое, словно он падал в теплую и мягкую пустоту. Это не вызывало страха. Наоборот, было приятно. Он подумал, что это похоже на сон —падение. Стоит открыть глаза и убедишься —все ина­ че. Но веки словно окаменели, не поднять их. А потом все разом исчезло. Тьма. Небытие. Долго ли они продол­ жались—мгновение, вечность? —он не мог судить. Но так же внезапно, как тьма, наступил полусон. Только теперь он, этот полусон, был ярким и странно осмысленным. Валентин увидел ленинградскую квартиру и услышал глухой, изму­ ченный Ольгин голос. «Все... кончено... Я вышла замуж...» А вот про­ мороженная тундра, белые собаки, убегающие в белую —нет, серую! — даль, и жесткий хруст снега под ногами... Вслед за тем —острое жжение в груди, темнота степи и далекий огонек, обещающий спасение... Опять тьма, небытие и опять внезапное возвращение к прошлому, к Ольге. Она протягивает руки, счастливо смеется: «Я так испугалась, когда зазвенел звонок. Что если и на этот раз не ты, а кто-нибудь дру­ гой? Это, наверное, глупо, что я боюсь, но я так истосковалась!.. А ты скучал обо мне, капитан?» Тьма. Свет. Свет. Тьма. Поочередно вспыхивали и гасли ячейки памяти, восстанавливая картины, когда-то виденные, слова, когда-то услышанные, книги, дав­ ным-давно прочитанные. Вся жизнь, с дней совсем, казалось, позабы­ того младенчества, пробегала, перескакивая во времени, и часто конец события возникал раньше, чем его начало. И вот опять перемена: Валентин просыпался, сознавая, что просы­ пается. Мягкость ложа, чье-то осторожное прикосновение к его волосам, шорох чьих-то шагов —все это было уже реальностью, а не странным и