Сибирские огни № 05 - 1970

Анисья теперь живет у них, а навсегда перешла или только попугать деда — он не знает. Надо и про увезенное сено написать и про то, как умер Яшка. Помянуть, что бабка Протасиха хворала, а теперь направи­ лась, что это дядя Костя-богатырь вылечил ее какой-то травой, но они все равно ругаются каждое утро. Много разных новостей накопилось, не забыть бы чего... В согре еще не так, а здесь, на прогале, Минька как-то острее почув­ ствовал осеннюю пустынность и неуютность. Ничего, пройдет зима, а ле­ том отец вернется. Миньке почему-то представлялось, что вернется он именно летом. Будет погожий день, будет с обочин на дорогу клониться рожь, а в небе — петь жаворонки. Отец сорвет два-три колоска, разо­ трет в ладонях, понюхает, на зуб попробует, как он делал всегда, когда Минька бывал с ним в поле. — О-хо-хо-о,— проголосно вздохнула бабушка, поднимаясь.— Устально-то как, ноженьки идти не хотят. Впереди, в низине, проблеснула вода. Минька обрадовался, веселей зашагал, обогнав бабушку. Обрадовался, да рано. Вода тонюсенькой струйкой высачивалась из земли и тут же растекалась по сухому осочни- ку, пропадала. От перепрелой листвы да низинного мшаника была она будто ржавая, мутная. — Терпи уж до дому,— сказала бабушка,— затянуло все ключи, не­ кому руки приложить. Ох, что будет, как будет... Минька попробовал распинать траву, сделать ямку. Но ямка полу­ чилась неглубокой, и, когда Минька потянул воду через дудку, в рот полезли травяные обминки, земляные крошки. Выплюнул. Видя, что бабушка не торопится, склонилась над корзинкой, он взял нож и начал углублять ямку. Выдергал по краям родника осоку, выгреб ильник на сторону. Родник весело, бугристо закипел. Минька сделал сток и, стоя с дудкой в руках, наблюдал, как сно­ сило через руслице травяной мусор и донную муть, как выбивалась на •свет толчками и заполняла ямку чистая, живая вода.