Сибирские огни № 05 - 1970

— Ладно,— сказал Минька, глядя на ее проворные, полные руки. Склоненное над столом лицо — белое, округлое. Минька обрадовался тому, что поедет на гриву. Может, зайчонка удастся поймать. Их, говорят, много в полевом бурьяне. И вообще хо­ рошо на скошенных луговинах с аккуратными копнами и стогами. Кус­ ты над обритой литовками землей делаются выше и кудрявее, чем при травостое, а кругом светло и просторно. Убрав посуду, мать уложила в корзинку вареные вкрутую яйца, картошку, смыла с огурцов рассольную пену да укропные крошки — и тоже в корзину. Все это накрыла ситцевой тряпицей, села рядом с Минь­ кой на лавку. — Сбегал бы к бабушке, она хлеб пекла сегодня. — Не пойду,— заупрямился Минька.— Дед сейчас дома, ругать­ ся станет. •— Ну, ладно,— согласилась мать,— обойдемся. Она потрепала Минькины вихры теплой, мягкой рукой. Потом обняла Миньку, прижала к себе. — Худой-то какой, господи. Избегался весь.— И вздохнула,— по папке-то скучаешь? — Не знаю,— честно признался Минька, чувствуя неловкость от материной ласки. Непривычно было, смалу не баловала мать. Больше- то прута перепадало. А об отце... Привык уже как-то Минька без него, хоть и вспоми­ нает часто. Дня нету, чтоб не вспомнил. И — чудно!— смотрит теперь Минька на все, что было три года назад, как бы со стороны. Будто ка­ кой-то другой Минька ходил с отцом на рыбалку, в магазин, даже на колхозные собрания тягался, а не он сам. Нет, не скучает Минька, просто сильно хочет, чтоб скорее вернулся отец. Мать поднялась, гляну та в окно. — Вон и Груня идет, сейчас поедем. Граня Долгова уселась на телеге рядом с матерью. Минька сел с другой стороны на разостланный дождевик, дернул вожжи. Висло­ ухая, гривастая Пчелка затрусила по дороге неохотной рысцой. Минька понукал лошаденку, когда она норовила перейти с рыси на шаг, болтал ногами под телегой, краем уха невольно ловил женский разговор. — Смотрю я на тебя, Наташка, аж завидки берут,— сказала Гру­ ня.— Ты и без Степана маком полышешь, откуда что и берется. — Ты скажешь...— Мать хлопнула Груню по плечу, засмеялась. По­ том вздохнула проголосно: — Доля ты наша, долюшка-а. Намотаешь­ ся за день, ляжешь спать, а сон не идет... — Степан-то часто пишет? — Часто. Он же такой у меня: все ему знать надо, что в деревне да как. Всем поклоны шлет, обо всех справляется — такой дотошный. И какой урожай нонче, по скольку на трудодень думают давать, про погоду спрашивает. Сижу до полуночи, строчу, строчу — слов не хва­ тает. А он все — ты, говорит, поподробнее... Едва мать умолкла, Минька вставил с гордостью: — Папка орден недавно получил. Под городом Курском. И слу­ жит в разведке. Дед Протас говорит, ходят немецких «языков» брать, а те потом рассказывают, сколько у них солдат и всякой техники. Вот. — Языков? — спросила Груня. — Ну. Пленных, значит. Дед Протас... — Ты правь, правь, подгоняй кобылу-то, а то она у тебя заснет скоро.