Сибирские огни № 05 - 1970

нин был представлен командованием к ме­ дали «За отвагу«, в реляции по этому по­ воду было, между прочим, написано: «за большую работу в газете и личное уча­ стие в боевых операциях»... В этом сказывался сибирский характер. И особенности такого характера’ не могли не отразиться на творчестве писателей-си- биряков Это не сразу обнаруживалось со всей очевидностью тогда, в горячке тех дней, когда они воевали, сменяя карандаш на автомат, когда многое из написанного еще не было опубликовано, а опубликован­ ное разрозненно и не составляло целостной картины. Но сейчас, по прошествии мно­ гих лет, когда на слова, написанные ими, лег отсвет их человеческого и писательско­ го подвига, когда многое из написанного ими, как, скажем, у Г. Суворова, наконец, отыскалось,—сейчас со всей очевидностью обнаружилось, какой большой заряд по­ тенциальных возможностей несли в себе эти люди. Оказавшись вместе с народом на перед­ нем крае беспримерной битвы за независи­ мость своей родины и за свою собствен­ ную независимость, воюя с врагом «шты­ ком и гранатой», они не забывали и о своем писательском предназначении. «...Ежедневно выпускаю газету (боевой листок.—Л. Р.), где помешаю... свои аги­ тационные, молниеносно написанные сти­ хи...»— сообщает в письме к своей сестре один из наиболее молодых — Иосиф Ли- вертовский. «Война—это почва, по которой я хожу, стихи —это мои вздохи...» — признается Г. Суворов. А Евгений Березницкий пишет в послед­ нем из дошедших до нас писем, датирован­ ном 22 сентября 1941 года: «Нельзя рас­ сказать и малую долю виденного и пере­ житого мною за эти месяцы Я видел пот­ рясающие ненаписанные книги. Очень хо­ чется работать, работать много...». И они работают, используя для этого любую минуту .затишья, понимая, что на войне таких минут бывает немного, и лю­ бая из них может оказаться последней. С первыми их стихами, принесенными полевой почтой, в журнале «Сибирские ог­ ни», в сибирских газетах обозначилось то горячее и неподдельное дыхание войны, которое только и могли передать непосред­ ственные участники и живые свидетели тех незабываемых событий. Страницы изданий далекой от фронта Сибири окрасились от­ светами полыхавших на нашей земле во­ енных пожарищ. Война как бы вплотную придвинулась к сибирским стройкам и полям. Но поэты-сибиряки не только принесли дыхание войны на страницы своих изда­ ний. Они, с другой стороны, во всесоюз­ ную поэзию о войне привнесли свой сибир­ ский колорит и сибирский характер, кото­ рому не в последнюю очередь свойственны прямота и непреклонность. На одной из последних фронтовых фо­ тографий гвардии лейтенант Г. Суворов запечатлен в полевой форме, перетянутый ремнями офицерского снаряжения, в плот­ но подогнанной шинели и лихо надвинутой на волнистый чуб шапке-ушанке. Его ши­ рокое открытое лицо —обветрено и заго­ рело. Густые, сросшиеся над переносьем брови оттеняют глубину и ясность неза­ мутненного взгляда. В выражении этого взгляда — горький и суровый опыт первых дней войны и, вместе, невыветрившаяся до конца мечтательность. Так выглядел наш поэт к середине вой­ ны. Так — в шинели, перекрещенной ремня­ ми, и шапке-ушанке — выглядела наша фронтовая сибирская Муза... Как сказал чуть позднее тот же Г. Су­ воров, он шел через войну и говорил о ней в своих стихах «с суровостью сибиряка». Эта суровость не означает отсутствия в поэте-сибиряке других, более тонких и неж­ ных чувств. Нет, он знавал и другие чув­ ства и переживания. По признанию друго­ го молодого поэта — Бориса Богаткова —- Молодость девичьими руками Обнимала и ласкала нас... Но было это так давно и так мимолет­ но-коротко, что поэт, буквально не перево­ дя дыхания, тут же добавляет: Молодость холодными штыками Засверкала на фронтах сейчас. И Борис Богатков и Георгий Суворов, как и другие их сверстники и старшие то­ варищи, попавшие на войну с первых ее дней, не строили иллюзий относительно ее трудностей, умели смотреть правде в гла­ за и выговаривать эту правду без обиняков: С судьбой теперь плохие шутки: Здесь очень просто умереть... (В. Чугунов) Но знание этой суровой правды ни на минуту не поколебало их веры в свои иде­ алы и в победный исход войны. Иду вперед с надеждой золотой. Что там. з* гранью горя и страданий. Мы вновь найдем и счастье и покой. (Г. Суворов) И потому-то так понятна, без оговорок и уточнений, так естественна эта готовность встать на защиту того, что ожидает «за гранью горя и страданий». Молодость За все родное биться Повела ребя 1 в огонь и дым, И спешу я присоединиться К возмужавшим сверстникам моим! (Б. Богатков) Ясность и целеустремленность взглядов, бескомпромиссность по отношению не толь­ ко к другим, но и в первую очередь —к себе и своей судьбе в огне войны, ощуще­ ние полнейшей слитности своей судьбы с судьбой воюющего народа — вот что преж­ де всего отличает стихи этих в большин­ стве совсем еще молодых людей и поэтов. Другой характерной чертой их жизни является беззаветная любовь к Родине, к родному сибирскому краю. Мало сказать, что они любили Родину. Они были ее сы