Сибирские огни № 05 - 1970

ЛЕОНИД РЕШЕТНИКОВ Муза мужества и славы Четверть века назад, 9 мая незабывае­ мого сорок пятого года, когда над Прагой еще гремели последние выстрелы наших и немецко-фашистских танков и полевых ору­ дий и падали последние из убитых во вто­ рой мировой войне,—над Москвой, над городами-героями нашей родины, над сто­ лицами и селениями многих стран мира прозвучали совсем иные залпы, те, которых так долго и страстно ждал мир — залпы по­ бедного артиллерийского салюта. Победа, о которой возвестил этот са­ лют, далась нам нелегко. Она потребовала от нас напряжения всех физических и ду­ ховных сил. В борьбе за нее оообое место принадлежит Сибири. Именно с Сибирью связаны первые по­ беды нашего оружия под Москвой. Конечно, успех этой битвы зависел не только от си­ биряков. Он был предопределен всем хо­ дом сражений под Брестом, Смоленском и Ельней. Он находился в прямой зависимо­ сти от боев под Ростовом и Тихвином. Но совсем не случайно, что в ожидании этого решающего часа в резерве Главного Командования приберегались именно сибир­ ские дивизии. Совсем не случайно, чго в декабре сорок первого они оказались на острие наших наступающих войск. Как — позднее — не случайно было и то, что сре­ ди трех особо прославившихся в обороне Сталинграда соединений оказалась диви­ зия сибиряков под командованием бывше­ го начальника Омского военного училища генерала Гуртьева. Как — еще позднее, во многих и многих последующих боях, вплоть до битвы за Берлин,—совсем не случайно слово «сибиряк» являлось синонимом стой­ кости и сметки, самоотверженности и чув­ ства локтя сражающихся советских солдат... Об этом необходимо помнить не только тогда, когда мы вспоминаем о ратном под­ виге народа в минувшей войне, но и тогда, когда обращаемся к нашей поэзии военных лет и, в частности, к поэзии сибиряков. Потому что характер поэзии и поэтов зави­ сит от характера народа, который они пред­ ставляют. Когда в 1942 году сибирские доброволь­ ческие дивизии из Омска и Новосибирска, Кемерово и Красноярска уходили на фронт, в их составе ушли на войну уже не моло­ дые, умудренные житейским и литератур­ ным опытом Георгий Доронин и Владимир Чугунов. А более молодые — Борис Богат- ков и Георгий Суворов, воевавшие с сорок первого,— были уже ранены. А Евгений Березницкий, ушедший на фронт первым из писателей-новосибирцев, сложил свою го­ лову в одном из боев под Смоленском. Вслед за ними в разное время и на разный срок ушли на войну Юрий Горди­ енко и Савва Кожевников, Александр Ку­ ликов и Николай Кудрявцев, Семен Лома­ кин и Иосиф Ливертовский, Евгений Пав'- личенко и Василий Пухначев, Александр Смердов и Николай Шешенин. Из этих пятнадцати вернулись домой только шестеро. Не многие из них выполняли на воине предписанную им военкоматами роль воен­ ных писателей и журналистов. Гвардии лейтенант Георгий Суворов работал в диви­ зионной газете лишь несколько месяцев. В конце сорок третьего он добился назначения на должность командира взвода бронебой­ щиков. Сержант Иосиф Ливертовский был артиллеристом. Лейтенант Владимир Чугу­ нов командовал взводом автоматчиков. По­ литрук Николай Шешенин возглавил под­ разделение разведчиков. А гвардии сержант Борис Богатков, ушедший на фронт в са­ мом начале войны, дрался в пехоте, был тяжело ранен и «по чистой» списан в тыл. Однако, едва поправившись, он тут же на­ чал «атаковать» новосибирские военкоматы и не успокоился до тех пор, пока вторично не получил назначения на фронт. Да и те, кто, подобно Георгию Дорони­ ну или Николаю Кудрявцеву, проходили службу во фронтовых газетах, не засижи­ вались в войсковом тылу. Когда Г, Доро