Сибирские огни № 05 - 1970

КРШТ (ЛЕШ А. КОГАН Перечитывая прозу войны... Годы идут, а тема войны в литературе не стареет. В чем причины эшго? Только ли, так сказать, во внешних поводах (юби­ лейные даты)? Или в желании бывших фронтовиков еще раз пережить — хотя бы на страницах книги, на полотне экрана — самые тяжелые, но в чем-то и самые прек­ расные— по силе фронтового братства, бес­ корыстии; чувств и помыслов, накалу само­ отдачи — годы сьоей жизни? Спору нет, юбилеи и воспоминания играют свою роль: мы помним, как всколыхнуло сердца откры­ тие памятника Неизвестному солдату в дни 2 0 -летия победы,— но ведь слезы гордости и скорби набегали в те дни на глаза не только тех, кто сам прошел страдный путь от Бреста до Москвы и от Волги до Шпрее. Сладкая боль сжимала тогда все сердца, чувство светлой печали. охватило все поко­ ления, хотя каждое поколение, несомненно, переживало это событие в соответствии со своим жизненным и душевным опытом. Значение этого эмоционального пости­ жения Истории переоценить невозможно. Именно так, н такие минуты, через такие «вольтовы дуги» сопереживания осуществ­ ляется связь времен, передается эстафета подвига, эстафета поколений. И все же дето не в одних эмоциях. Мо­ лодой восприемник искусства обращается сегодня к изображению Врликой Отече­ ственной войны, как к яркой картине вели­ чайшего испытания, когда уже не один че­ ловек, но весь народ, по сути — все чело­ вечество, оказались, говоря языком совре­ менных философов, в «пограничной», кри­ зисной ситуации, в ситуации такого высо­ чайшего напряжения, которому не найдешь аналога ни в одной экзистенциалистской драмет И художников, обращающихся к этой теме, интересует не только — порой даже не столько — воссоздание фактов вой­ ны, так сказать, самих но себе, сколько «моделирование» на материале войны проб­ лем по сути вечных, ситуаций чрезвычай­ ных, ставящих человека перед необходи­ мостью выбора решения и проверяющих правильность этого решения зачастую це­ ной самой жизни. А рядом с этим,—как ни неожиданно, на первый взгляд, такое соседство,—резкое повышение интереса со стороны тех же чи­ тателей к строго фактической стороне де­ л а— мемуарам, документам, страницам из фронтового блокнота. И в фактах, изложенных так, что «тут ни прибавить, ни убавить», и в «экспери­ менте», модели, сознательно конструируе­ мой художником на основе этих фактов, с целью выявления их глубинной сущности, с вольным следованием букве фактов во имя еше более глубокого постижения их ду­ ха,—читателя интересует прежде всего правда о войне. Здесь равно уместны и ро­ мантическая легенда, и неприкрашенный документ,—единственное, чего не приемлет читатель, от чего он решительно отвернул­ ся, так это от подмены легендой —факта, от постановок «на материале» истории «спектаклей», пусть и самых благих по сво­ ей идее, по своим исходным воспитатель­ ным целям, но — вот беда!— решительно расходящихся с геми, к? кие ставила на том же материале сама История. Как соотносятся в этом потоке эмоцио­ нального воссоздания и рассудочного осмыс­ ления прошлого наша «вчерашняя», «позав­ черашняя» и «сегодняшняя» литература о войне? (Термины, разумеется, условны, но я надеюсь, читатель поймет, о чем речи). В критике последних лет стало уже чуть ли не общим местом повторение одного положения: нынешние книги о войне не «отменяют» прежних, а дополняют их. Положение это, на мой взгляд, бес­ спорно. Однако это, скорее, «приглашение к путешествию», чем само путешествие; ско­ рее, методологическая «установка» к анали­ зу, чем . сам анализ. Между тем, на прак­ тике критика наша в последние годы реали­ зует по преимуществу лишь одну из час­ тей этого тезиса. Анализируются — подроб­ но и обстоятельно — последние произведе