Сибирские огни № 04 - 1970

«сторону обвинителей, затем с той же легкостью принял сторону обвиняе­ мых и этим посеял не мир, а раздор еще больший. Вернувшись под утро домой, он понял, что дальше так продолжать­ ся не может. Здравый смысл ему подсказывал, что выход из этого под­ вешенного состояния мог состоять только в одном: признать свое пора­ жение. Он оказался измучен, опустошен и с радостью остановился на том, про что и помыслить не мог бы еще вчера. Оставалось найти спо­ соб, как обозначить для себя такое признание, чем его закрепить. / Утром Кирилл обошел общежитие в поисках бритвы. Электрическая -ему не годилась, безопасная тоже не годилась, ему нужна была старая добрая бритва, опасная. Он ее нашел у Парамонова, который жил через .два дома в бараке, обреченном на слом. — Острая? — спросил Кирилл. Когда-то Парамонову, бравому юнцу, эту бритву в признание его заслуг подарил нарком Орджоникидзе. С тех пор Парамонов брился только ею, содержал ее в идеальном порядке, и потому вопрос Кирилла был для него обиден. Ни слова не говоря, он извлек из подушки перо, приставил к лезвию, дунул, и перо рассеклось пополам. — Вот так, мой милый. Смотри, не зажиль. У себя в комнате Кирилл приготовил что нужно и заперся на ключ. Бритва и вправду была остра, как огонь. Кириллова борода сходила легко, будто он не сбривал, а снимал ее как приклеенную. С удивлени­ ем рассмотрел он незнакомого человека в зеркале. Человек без бороды показался ему малозначительным. Но Кириллу предстояло его полю­ бить, и потому эту мысль он в себе подавил. Он выбрился еще раз, умылся, надел чистую сорочку и поехал на работу. К новым б е р е г ам Месяцем позже, в середине августа двадцать восемь человек уезжа­ ли в Саяны. На рассвете самоходная баржа, груженная продовольстви­ ем, автомобильными шинами, механизмами и запасными частями, при­ нимала на борт пассажиров. Капитан судна их торопил: — Побыстрей, товарищи. Еще не отшвартовались, а из графика уже вышли. Веселей, веселей! На зыбком трапе Венька, держа одной рукой рюкзак на плече, а другой подстраховывая Асю (она, конечно, от него не отстала), то и дело оглядывался на плотину. От пристани она видна была не с фа­ сада, как всякий день, бывало, по пути на работу, и потому представля­ лась по-новому. Снимали опалубку. Тело плотины обнажалось, и хорошо было видно уже сейчас, что тело это прекрасно. Действо многотрудно было, как созревание плода. И, как созрева­ ние плода, оно было загадочно и чудно. Вот и прощай, красавица. Плохи ли, хороши ли были те, кто сей­ час уезжали, они сроднились с тобой, и покидать тебя было им трудно. Было написано всюду: «Покорись, Енисей!» Он покорился, и теперь эти лрежние заклинания стали не нужны. Буквы на опалубке были аршин- ны — по слову, по полслова на щите. Так по частям эти надписи и раз­ бирали. Судно отчалило, и плотина с каждой секундой стала удаляться, ее ■очертания терялись в рассветной дымке. Все стояли на корме. Да, про­ щай, пожалуй. Другие люди тебя достроят, испытают радость заверше-