Сибирские огни № 04 - 1970

Он передал голыша за соседний стол («Го-о!»— сказали там), а сам занял место напротив Анны. Не находя, с чего начать разговор, все трое оглядели еще раз кафе. — Можно мне закурить? — спросила Анна, когда молчание затя­ нулось. Пачка сигарет была протянута ей. Затем Кирилл щелкнул зажигал­ кой. Но Анна отвела его руку: — Толя, дай, пожалуйста, спичку. Спичек не оказалось. Это было досадно, потому что сейчас, как ни­ когда, важно было удержать ее от раздражения. Взвинченной и ревни­ вой ей опять нельзя будет доверить тайну: она не поверит, и все будет испорчено. Анна курила неумело, слишком шикарно. — Танцевать не будем?—-спросила она. Анатолий сейчас же встал', и они вошли в круг. А Кирилл, сидя за столом, намазывал хлеб горчицей, посыпал солью и ел. Он был голодный, а с угощением тут, как видно, не торо­ пились. Кирилл не роптал и ел всласть: он был спокоен и удовлетворен. Уписывая хлеб, Кирилл с благожелательностью наблюдал, как Анато­ лий танцевал с Анной. Не слишком умело он танцевал. Скоро и вовсе танец у них расстроился. Как видно, Анатолий что-то ей сказал такое, во что она не могла поверить. Анна отмахнулась. Анатолий настойчиво убеждал ее в своем, а все танцующие в это время обходили их стороной. Наконец, они вернулись к столу оба озабоченные и смущенные. — Вот это я не умею,— сказала Анна, указав на танцующих. Она не умела танцевать «твист», который умела лучше других и из-за которого не раз ссорилась с папой! — Анна, ты привередничаешь,— сказал Кирилл. — Она привередничает! — подтвердил Анатолий. Кирилл спокойно дожевал свой хлеб, аккуратно смахнул крошки и встал. Он подошел к эстраде и сказал словечко Асе. Затем с почти­ тельным наклонением головы, с прищелкиванием каблуков (этого не угодно ли?) Кирилл подошел к Анне. Как только они вошли в круг, танцующая толпа стала редеть. Кириллу дали предпочтение и простор, он принял это как должное. Затем, неожиданно переменив мелодию, Ася взяла начальный аккорд, и сразу же, с первого такта Кирилл во­ шел в танец, увлекая Анну. Это было мексиканское танго, танец волевой, откровенно чувствен­ ный, танец-борьба. Кирилл шел прямо на Анну, он брал ее приступом, а она—от него, все от него. И хотя Кирилл крепко держал ее правой рукой, победы над нею не было. Музыка тревожила сердце. Какую-то знойную невыразимость заковали в ритмы, и вышло что-то такое за­ хватывающее, что сердце только им одним было полно до самых краев. Кирилл сменил маневр. Не надо было пугать ее страстью. Надо бы­ ло завлечь ее нежностью, умеренным качанием, вкрадчивой поступью шаг в шаг. Он был настойчив. Как нежно, как тайно он ее вел! Он все хотел ее заманить, но она ускользала. Он был таким мирным с нею, таким терпеливым! И она тоже была смиренна, была терпелива. Но она уходила. Сколько же времени могло так продолжаться? Дальше не оставалось уже никакогр терпения, и Ася тут сменила тон. Приступ! Фронтальная атака! Не тут-то было, Анна не покорилась. Им долго аплодировали. Из двери, ведущей на кухню, вышли в это время разом все офици­ анты— изысканные денди с РМЗ и нарядные субретки из Жилстроя. Все несли по пиршественному блюду, а Давидьянц, организовавший этот карнавал, держал в обеих руках по нескольку шампуров с шашлы-