Сибирские огни № 02 - 1970

Тот присел, ухватив голову руками, а потом мелко труся и огляды­ ваясь, побежал по улице. Казак, откидываясь в седле, хохотал на всю деревню. Есаул был с утра не в духе, видно болела голова с похмелья, недовольно глянув на Митьшу, выкатил красный с прожилками глаз, гаркнул: — Догнать комиссарского ублюдка! Проучить!! Казак ударил нагайкой коня и полетел. За ним поскакали еще не­ сколько верховых. Когда Колька остановил лошадей возле дома, куда забежал му­ жик, с крыльца спускался Митьша с товарищами. Он вытирал полой полушубка шашку. Увидев есаула, оскалил белые зубы, доложил: — Сполнено. Но шустрый, паразит, оказался. В подпол забился, а низко тама, никак не размахнуться. Еле достал... Колька еще не-осознал всего случившегося, но тут в распахнутую дверь выскочила простоволосая баба и, дико крича, кинулась к казаку. — Убивец! Супостат! Че наделал? Один из повстанцев схватил бабу за волосы, втолкнул обратно, и сам, пятясь задом в избу, захлопнул дверь. — Трогай! — гикнул есаул. Колька привстал, ударил по лошадям и потом все думал: «За что же порубили этого мужика?» Реки вздулись от весеннего половодья, лошадей пришлось бросить. Есаул уводил отряд дальше в урман. Потом повернули и пошли вверх по Оби. Зачем, Колька не знал. Деревни встречались реже, приходилось идти натощак. Колька уже радовался, что ему не дали винтовку, по бурелому да болотам и налег­ ке шагать было тяжело. Но радоваться пришлось недолго. На третий или четвертый день пешего пути, кроме мешка есдула, что он нес, его нагрузили еще двумя тяжелыми коробками с пулеметны­ ми лентами. За Самаровом их настиг красный отряд, в перестрелке несколько «народных повстанцев», как именовали себя люди есаула, подверну­ лись под пулю. В сумерках одноглазый ушел от преследователей и, по­ совещавшись с помощниками, разделил отряд на несколько групп. Сам он с большей частью отряда двинулся на Сургут. Колька понял, что дело «народных повстанцев» гиблое, что он свалял дурака, примкнув к ним. Из обрывков разговоров Колька знал, что красные отряды идут за ними по пятам из Конды, из Тобольска, и скоро «несметной силе», каким представился отряд есаула Кольце,когда он увидел его входя­ щим в Луговую Субботу, придет конец. А тогда он с замиранием сердца глядел на вооруженных людей, на тупорылый пулемет, установленный на розвальнях. Слухи о Ишимском восстании давно доходили до деревни, говорили, что красные сдали даже Тобольск. Колька знал, что Тобольск —это ближайший город, раньше в нем жил губернатор. И если такой город, как Тобольск, пал под натиском повстанцев, Москве, наверное, тоже не удержаться. Од­ ноглазый так и кричал за столом в Колькином доме, что отступление временное, дай-де срок и Москву освободим от жидов и комиссаров. Теперь-то Колька^видел, что есаулу не до жиру, и свирепствует кривой от бессилия. Колька стал думать; не дать ли ему тягу обратно в Луговую Суб­ боту? Это намерение у него окончательно укрепилось после того, как на переправе через таежную речку он утопил коробку с пулеметными лентами. Пулеметчик, до самых глаз заросший щетиной, для которого Колька тащил ленты, ударил его в зубы и, тыча в лицо наганом, велел