Сибирские огни № 02 - 1970

слухам, в бане все только тем и занимаются, что мылят друг другу спину. Однако через пять минут становится ясно, что можно рассчитывать только на свои силы. Ребят в предбаннике все прибавляется. Узелочки с бельем, не влезая в шкафчики, громоздятся один на другой, превра­ щаясь в настоящую свалку. Бутерброды! Мои будерброды! Их разда­ вят! В полном отчаянии я ныряю в гору тряпок, ощупью отыскивая свою сумочку Тем временем уже впускают в мыльню, около которой мель­ тешит толпа маленьких дикарей с острыми коленками и торчащими ключицами. Поскальзываясь, догоняю свой класс, так и не рассеяв страшной тревоги. Что творится в мыльне! Шаек уже и в помине нет, голые спины с грязными подтеками крутятся, яростно проталкиваясь к медным кра­ хам. Из кранов попеременно идет то ледяная вода, то неукротимой струей бьет крутой кипяток. Визг, вопли, хохот, плач, попискивание, зсплески, шлепки. Ад кромешный! Зойка растворилась в клубах пара... Я просто представить себе сейчас не могу, как мне удалось тогда по­ мыться и даже вспенить на голове с помощью прекрасной «Кармен» белоснежную шапку. Тем более, что действовать приходилось лишь одной рукой, ибо второй надо было крепко сжимать мыло, впившись в него ногтями, дабы не выскользнуло. Но все-таки я помылась! ь Когда девочки уже кончали омовение, деревянная калиточка, от­ делявшая нас от «мужчин», была сметена под их натиском. Гнусные мальчишки устроили дикий перепляс, тыча в нас пальцами и покаты­ ваясь со смеху. Но поскольку девчонок было много, этот выпад не про­ извел должного впечатления. Смущены были только учителя, которые в втой разнополой орде тщетно пытались навести порядок. Согласитесь, что повиноваться голому педагогу довольно трудно. ...Бутерброды мои, конечно, пропали. Кто-то с безошибочным ню­ хом все-таки нашел их среди моего бельишка. Жалко было, очень жал­ ко, но блаженство ощущать себя чистой, знать, что пока еще по тебе не ползает ни единая вошь, возмещало потерю. Ящик, принадлежащий другу Я просыпаюсь от шума в квартире. Горит коптилка. Из коридора доносится резкий голос Зинаиды Павловны. — Что же это творится?! Грабеж среди бела дня!.. «Где же бела, когда сейчас темная ночь»,—сонно размышляю я. Входит полуодетая мама. Лицо у нее растерянное. — Федя, она сказала, что никому не верит. Неужели она сможет а на нас подумать? Папа очень сердит. — От нее всего ждать можно. Он идет в коридор, пробует успокоить соседку. — Ящик принадлежит моему другу,—негодует Зинаида Павлов­ на.—И вы мне, Федор Данилыч, ничего не говорите. Я так этого не оставлю. Я тут всех выведу на чистую воду! Ага! Макароны пропали! Так ей и надо. Но кто же в самом деле мог их подхватить? На другой день я с нетерпением жду милицию. Наверное, это бу­ дет детектив в шляпе, с револьвером в боковом кармане. Вроде Шер­ лока Холмса. Он пройдет по всем комнатам, исподволь выведывая раз-