Сибирские огни № 02 - 1970

себе никаких возражений не вызывает, но когда мы соотносим третью книгу трилогии с первыми двумя, то видим, что детальный биографизм и очерковая документальность в какой-то мере суживают набранную в ро­ мане «Первая любовь» эпическую емкость. Ефим Пермитин, как и его герои, всегда в пути. И мы вправе ждать новых радост­ ных встреч с ним и его героями. Л, Ф и н к КНИГА ИТОГОВ ГТочти все работы критиков, вошед- * *шие в книгу «Революция. Герой. Литература»1, писались и печатались в 1967 году, и это определило, их основную направленность, их единую главную тему. Собранные вместе, статьи дают как бы двойное отражение: достижений советской литературы, с одной стороны, современного уровня художественной критики—с другой. В 1967 году естественно возникла не­ обходимость подведения итогов нашего раз­ вития— и экономического, и политического, и культурного. Нужно было ответить и на вопрос о том, насколько успешно советская литература выполняла свой долг перед на­ родом и— шире —перед человечеством,. перед историей. В тезисах ЦК КПСС «50 лет Великой Октябрьской социалистической революции» с исчерпывающей ясностью говорится: «В стране выросли поколения людей, вос­ питанные в духе беззаветной преданности , коммунистическим идеалам, убежденные в правоте нашего великого дела. Выковался характер советского человека — борца, ре­ волюционера, сознательного труженика». Мысль о рождении нового социального ти­ па человека объединяет авторов сборника, как исходная позиция для решения вопроса о связи жизни и советской литературы. «Коренной вопрос искусства,—пишет А. Макаров,— вопрос о герое, имеющем право на выражение народного характера». «Каков он, советский человек?» —вот вопрос, который, в конечном счете, опреде­ ляет интерес к советскому искусству»,— вторит ему Л. Якименко. А в статье Г. Бров- мана четко и последовательно констати­ руется: «Пятьдесят лет созидания нового мира — это пятьдесят лет становления но­ вого человека, новой психологии, новой нравственности... И прежде всего притяга­ тельным для художника является новый человек, формирование его характера, диа­ лектика его души, отражающая непрестан­ ное движение времени». ' 1 Революция. Герой. Литература. М., «Сов. Россия», 1969. Строгий научный анализ полувекового- пути советской литературы позволяет сде­ лать вывод, что сложнейшая, воистину но­ ваторская историческая задача была реше­ на и что именно в этом проявилось торже­ ство нового творческого метода —социали­ стического реализма. От такого общего вывода мысль критиков закономерно идет в двух направ­ лениях: как конкретно складывалось пости­ жение характера нового человека, как вырабатывались и развивались основные принципы нового метода. Авторор сборника объединяет призна­ ние общественной активности ведущей особенностью характера советского челове­ ка. При этом утверждение активно-дей­ ствующего героя позволяет им доказательно отстаивать общественную активность само­ го искусства. Читая статьи, мы непрерывно убеждаем­ ся в наличии двусторонней диалектической связи действительности и ее образного от­ ражения, видим, как новое в литературе сначала определяется новым в жизни, а за­ тем способствует его распросграненню- и торжеству. Сильная сторона сборника —безуслов­ ная верность его авторов принципу историз­ ма. Опора на факты позволяет избежать односторонности и логического схематизма. Так, например. В. Озеров показывает, что содержание раннего периода советской литературы нельзя свести к конструкции — «от массы к личности», хотя недопустима и крайне упрощенная точка зрения, что «советские писатели сразу же поставили в центр своего внимания образ участника революции в его духовном развитии». Та­ кая концепция, как верно указывает В. Озе­ ров, игнорирует «конкретные факты литера­ турного движения тех лет», когда «на са­ мом деле главным художественным откры­ тием искусства был образ массы». Борьба с односторонностью, с задан- ностью. априорностью критической мысли имеет самое актуальное значение. Сборник очень нужен и полезен именно потому, что абсолютное большинство его статей осно­ вано на диалектическом исследовании проб­ лем жизни и литературы и позволяет уви­ деть все преимущества такого подхода над узостью и ограниченностью метафизики. В. Панков назвал свою статью «Чувство движения», и это очень точно характери­ зует не только одно из важнейших досто­ инств советской литературы, но и достоин­ ство самой критики, опирающейся на марксистскую диалектику. Как соотносятся правда отдельного фак­ та и правда жизни, правда времени? Про­ тивостоят ли друг другу утверждение на­ ционального характера и пролетарский интернационализм? В чем основной пафос советской литературы —в поддержке по­ зитивных начал жизни или в критике, в об­ личении? Сколько таких вопросов возникает в журнальных и газетных баталиях послед-' него времени! Их неверное решение чревато