Сибирские огни № 02 - 1970

выми письменными источниками, первыми сведениями о Лукоморье. В «Повести о тобольском воеводстве» (1945)-Леонид Мартынов собрал и система­ тизировал немалый историко-архивный ма­ териал. Причем он не только не забыл упомянуть о новгородских сказаниях про землю Лукоморскую, но и сделал такое характерное примечание: «И не один чернец монастырский, начитавшись подобных из­ вестий, бросал тихую обитель, чтобы бе­ жать на крик бирюча: в Сибирь! В Луко­ морье!» Как мы видим, в прозаических книгах Мартынов развивал и уточнял мысли, кото­ рые были основными в его стихах. Вот по­ чему нам важно хотя бы вкратце рассказать о Лукоморье,—оно существовало да и су- ществует реально, оно не было выдумкой новгородских ушкуйников и торговых го­ стей. Нам важно это сделать еще и потому, что Лукоморье в целом —одна из главней­ ших тем в творчестве Мартынова. В годы войны он написал публицистическую статью «Лукоморье», вызвавшую отклики солдат- сибиряков, статью, которая затем под на­ званием «Вперед, за наше Лукоморье!» бы­ ла опубликована отдельным изданием. Одновременно поэт создал ораторию «Лу­ коморье», а в первый послевоенный год вы­ пустил в Москве книгу лирики, так и'назван- ную —«Лукоморье». Если оратория в том виде, в каком она была написана, не выдер­ жала испытания временем, то лирический сборник «Лукоморье» сделал Леонида Мар­ тынова известным большому кругу знато­ ков и ценителей поэзии. И до сих пор кри­ тики определяют Леонида Мартынова как певца Лукоморья. Так где же оно, Лукоморье? В старину Лукоморьем называли вся­ кую излучину на морском побережье. Но конкретно Лукоморье — это обширный край на северо-востоке нашей бтраны, ны­ нешний Обской, или Тюменский, север. Были у этого края и другие наименования, кото­ рые также можно встретить в поэзии Мар­ тынова. «Колумбы росские» —казаки, крестьяне, промышленники, отправляясь в Сибирь на утлых кочах вдоль побережья Ледовитого океана или «чрезкаменным», сухопутным путем, постепенно обживали Югорский край, Югру, Лукоморье. Мало того, что обживали, они создавали там вольные поселения. Так возникла Мангазея, сказочная Мангазея, на поиски которой летом 1967 года путем предков-северян от­ правились помор Д. Буторин и писатель М. Скороходов. Царские наместники, жив­ шие в Тобольске, в свое время делали по­ пытки добраться до Мангазеи, но открыть ледяные ворота Лукоморья тоболяне не смогли. И только доверенный человек царя Бориса Федор Дьяков проник за Камень, в устье реки Таз. Возвратившись в стольный град Москву, Дьяков несказанно удивил царя: — Там в незнаемых странах восточных на реке Таз и на реке Тур полным-полно русских людей, — заявил Дьяков. — «Ка­ ких?» —А всяких. И архангелогородцев, и устюжан, и пустозерцев, и вымичей... Они там давно: кто торгует, кто охотится, а кто дань с самояди берет в свою пользу, воровски, облыжно... У Леонида Мартынова £ этому рассказу добавлена одна строка: ' «Что говорить! Ловкачи поморы!» Но суть-то дела в том, что здесь, в Ги­ перборее эллинов, разрастался, шумел, бражничал, вел вольную торговлю город Мангазея, неподвластный ни царским ука­ зам, ни воеводским повелениям. До ста ты­ сяч соболиных шкурок в год проходило через столицу северного Лукоморья. За­ крытие морского пути, ограничение в тор­ говле привели к тому, что Мангазея захи­ рела, обезлюдела: казаки и промышленники ушли дальше на восток, в поисках новых мест, в поисках, как пишет Л. Мартынов, нового Лукоморья. Историческое значение легендарного вольного города Мангазеи заключалось в том, что он явился как бы маяком для но­ вых землепроходцев, которые двинулись на Север и Восток Азии —на Енисей, Лену, Амур, к самому Великому океану. Для поэта Лукоморье сказаний, летопи­ сей, трудов ученых «географусов» также явилось счастливой находкой. Он остро почувствовал и осознал, что в рассказах о Лукоморье «действительность смешалась с вымыслом», что граница реальности и фан­ тастики в этих рассказах стерлась. Луко­ морье для Мартынова —не просто земля обетованная, которая была или могла быть. Нет, Лукоморье для поэта должно было быть и будет землей счастья и высокой человечности. Всю жизнь Мартынов искал это потерянное и вновь обретаемое Луко­ морье. «Живет сказочное Лукоморье!» —с та­ ким утверждением не раз выступал^Марты­ нов в стихах и прозе. В его настойчивости есть гипнотическая сила, истинная одержи­ мость. Миф о Лукоморье был мифом роди­ ны поэта, его страны Хододырь, он впитал этот миф е гимназических лет, пронес сквозь годы, но исторически этот миф сложился в результате разнородных влияний и куль­ тур, на скрещении путей разных народов,— тем самым с годами он приобретал все большее поэтическое очарование для Мар­ тынова. Лукоморье как бы воплощало нравственно-эстетический идеал поэта, си­ стему его взглядов на природу, общество, искусство в целом. Как Лукоморский край таил до времени баснословные запасы «черного золота», так миф о Лукоморье таил для Мартынова неисчерпаемый запас творческой энергии. Как для старинных землепроходцев Лукоморье было преддве­ рием удивительных открытий и находок, так для нас стихи о Лукоморье должны быть преддверием книги о жизни и твор­ честве Леонида Мартынова, выдающегося поэта наших дней.