Сибирские огни № 01 - 1970

дебной палаты, состоявшимся 17 июня 1892 года, ответчики Шимкович и Брискер были обязаны дать моему доверителю ответ в 12317 р. 58 коп., принятых от него в числе других сумм на заготовку шпал... Ответчики отчета этого не представили, а потому и следует деньги эти считать произвольно удержанными и для моего доверителя откры­ вается право на иск. Цену иска определяю в 12500 рублей»5. — Я ищу двенадцать с половиной тысяч,— говорил Михайлов на суде.— Я ищу двенадцать с половиной тысяч, опираясь на уже состоявшееся судебное решение. Шим­ кович и Брискер, приказчики моего доверителя, не пожелали произвести отчё*га в день­ гах перед указчиком, и тогда Саратовская судебная палата, назвав сумму, потребовала от них этого отчета. Я вправе, по-видимому, ждать только удовлетворения. , Итак, помимо дела, что хранится в ЦПА и теперь лежит передо мной (оно пере­ плетено в белый полукартон), есть еще одно, более раннее. Называю его условно синим. 17 июня 1892 года Саратовская судебная палата постановила по синему апелляционное решение. Оно оказалось впору й для белого, предрешало и даже решало это белое, и, следовательно, белое и синее — одно целое. По белому на стороне Брискера выступал Ульянов (досье по нему готовил по­ началу Хардин). Экстренно приглашенный в судебную палату Саратова, Хардин передает досье и полномочия своему помощнику. Этого требует форма. Швобе, письмоводитель Харди­ на, составляет бумагу-клише: «Милостивый государь, Владимир Ильич! На основа­ нии доверенности...» — с удостоверяющим заключением в конце: «Доверенность эта принадлежит помощнику присяжного поверенного Владимиру Ильичу Улья­ нову»6. Спустя восемь дней, 12 марта 1893 года, в протокол Самарского окружного суда по гражданскому отделению заносятся слова: «В заседание суда явились поверенные: Константинова — частный поверенный Михайлов и ответчиков: Алексея Шимковича — присяжный поверенный Клеменц, пред­ ставивший доверенность, явленную у нотариуса Кавского 5 января 1893 года по реестру № 42, и Лейбы Брискера — помощник присяжного поверенного Ульянов, представив­ ший доверенность, явленную у нотариуса г. Самары Юрина 4 января 1893 года по реестру № 93»7. Ульянов явился, Ульянов представил... Вот тонкий полулист: разъяснения, угрозы на случай неявки в суд. Повестка. На обороте — рукой пристава 2-й части г. Уфы: «Брискер из г. Уфы выехал в г. Томск, как отозвался служащий его Ташонкин, и когда прибудет, неизвестно»8. Вентцель не ошибалась: хозяин лесной биржи бывал в Томске. Но вот предназна­ чал ли он биржу для расчета с рабочими? В протоколе суда слов очень мало. Не странно ли? ВеДь разбирали спор целых два дня: 12-го и 13-го. Так долго не шло в Самаре ни одно другое дело с. участием Улеянова. Приглашение к суду по делу прусского де­ зертира Вильгельма Садлоха и малолетнего сына «временно отпущенного рядового» Степана Репина (Ульянов защищал обоих, мальчишка был оправдан) последовало в 4 часа 50 минут пополудни, а уже в 6 часов 10 минут распорядительный колокольчик присутствия объявил об окончании разбора. Судебное следствие по делу чистопольского мещанина Юдина протекало еще скоротечнее— 1 час 10 минут, по делу Красноселова — 3 часа 15 минут, по делу Китаева и Крылова — 1 час 15 минут, по делу Красильникова, Зайцева, Уждина— 2 часа 45 минут... По всем защитам в уголовном отделении Са­ марского окружного суда — а их было пятнадцать— Ульянов провел за адвокатским столиком 30—35 часов, не больше. А вот исковое прошение Михайлова — Константи­ нова, продолжавшее уже «решенный» спор,— одно исковое прошение, одно дело — за­ нимает два полных дня. Едва ли не половину того, что потребовали пятнадцать процессов Почему? Возвращаюсь к большому листу з орнаменте гербовых марок, нарядному, как