Сибирские огни № 01 - 1970

СКАЗ ТРЕТИЙ А начну я, родненьки мои, свой сказ с ворожбы. Ага. С самой об- наковенной ворожбы, которой мы, деревенски девки, по молодости лет ши-и-ибко баловали. И хоть стыдно вроде было, мол, время-то уже друго, ново, и пред­ рассудки древни долой, а все .равно баловали. Как наступит предро- ждественска ночь и пошли: то в подпол с колечком лезем, то в баню золы насыпам. И все ворожба-то была об женихах. Каждой девке охото знать, какой ей муж достанетса: старый иль молодой, злой или славный, жадный или щедрый. А больше, конешно: красивый или некрасивый, богатый или бедный. Ну, ворожба с колечком — это не так интересно. Бред один, а вер­ ней, кто лучше из девок соврет, похвастатса перед другими, чо увидел, когда сидел в подполе при единой свечке и смотрел через зеркало на кольцо в стакане с водой. А чо там увидишь, в этом кольце, окромя пу­ стоты, ежли, конешно, ты в здравом уме? А вот в бане с золой — совсем друго дело. Та^ кое-чо и увидеть можно. И тут уж не соврешь, что тебе на ум взбрело, потому что все видют. Ага. Все видют. Чо смеетес? Погодите смеятьса, опосля по* смеетес. Ох, и ндравилас мне эта ворожба! А потому, что там подчудить можно было. Я ведь, парнишшоночки, не исправилас и опосля того, как невестой уж стала. Уж чо-чо, а подчудить для меня само перво дело и тогда было. А потому я и подбивала всех девок ворожить не с кольцом, э на золе. И вот, значит, как наступит предрождественска ночь* так мы все и идем в баню с мешочками золы, и кажда у полка насыпат свою гор­ ку. Страх ину пробират, что даже в обчестве чуть в оморокне падат, а все равно идет и насыпат. Как же! Интерес. А в саму полночь из-под каменки вылезат нечиста сила и на каж- ду горку ногой наступат и оставлят след. По этому следу после полуно­ чи и определить можно, какой у кого жених будет: богатый или бедный, И вот отведу я девок после насыпки в дом, а сама вроде по нужде на улицу — ни чертушки ведь не боялас, така бедова была — схвачу под крыльцом обувку, заране приготовлену, и в баню. Чья это горка? Манькина. А Манька хороша девка или плоха? Хороша. Раз на ее гор­ ку тятенькин новый сапог и припечатала! А это чья? Это Феклина, А Фекла кака? Нехороша Фекла: зла и психовата, и к тому же сильно завистница и сплетница. Тут я уж не плошаю, старым каким-нито, вет­ хим лаптишком хвать по горке и ходу из бани. Ух, чо потом бывало-о-о! Прибегай это после полуночи и пошла кажда со свечкой вокруг своей золы ползать. И куда только страх весь пропадат. Кто смеетса от радости, кто плачет, кто руками размахиват: мол, где это в жизни правда и справедливость? Но ни у кого и сумненья нету, что это подвох. Я, понятно, и о себе не забывала. Себе я всегда от обнаковенного чирка след оставляла. Потому что верила в этот чирок. А еще потому, что был он для меня краше любой самой что ни на есть золотой цар­ ской туфли. Но не о том сказ. Ворожить-то мы ворожили, смеялис и даже плакали, гадаючи, а в жизни-то у нас у каждой на примете уж паренек был. Был такой паре­ нек и у меня. По фамилии Типсин — оно ведь пол-Белого Яра и все *