Сибирские огни № 01 - 1970

— От наивный человечек! Дите да и только. Я ведь не с твое по­ жила. Получше, наверно, тебя-то разбираюс кое в чем. — Ладно. Спасибо тогда,— пружинисто поднимается Фенька.— Хоть я и верю твоим увещеваньям, как кобыла волку, все равно успоко­ ила ты меня. Хоть ненадолго, но успокоила. Спасибо. Спать пойду. Общий привет всем! Фенька исчезает так же стремительно, как и появилась. — Во девка! — проводив ее сверкающим, почти завистливым взгля­ дом, в восторге говорит тетя Оля.— Да будь я мужиком, я бы жизни не пожалела ради такой девки. Двух жизней не пожалела бы, будь они у меня. Терпеть не могу тихонь. Тихони они такое по за углами отчибу- чивают, уши вянут. А у таких вот все на виду. И из таких вот жены получаются: преданы, верны и заботливы. И почему им так не ве­ зет? — Фенька-то на самом деле — человек что надо,— со смешком го­ ворит Мишанка.— А вот ты-то, маманя, что-то в Луку-утешителя пре­ вратилась. — В кого, в кого? — настораживается тетя Оля. — В Луку-утешителя. — А чо это за Лука? — почти с детским любопытством шйчдит на Мишанку тетя Оля. — Ну... это...— теряется вдруг Мишанка, потому что и сам не знает, что это за Лука: слышал где-то, но не разобрал толком, что к чему. •— Человек такой был,— выручаю я Мишанку. — Где? В Тагуле, чо ли? — Да нет. Это у Максима Горького. В Пьесе. — У Максима Горького? А ну-ка, ну-ка. Расскажи-ка, что это за че­ ловек. — Да ну, тетя Оля, как-нибудь в другой раз. — Нет-нет-нет,— отложив вязанье и быстренько повернувшись ко мне, говорит тетя Оля.— Никаких разов. Начал, договаривай. Ишь ты, какой хитренький, хочешь, чтобы я всю ноченьку не спала, раздумыва­ ла, чо да к чему. Делать нечего, волей-неволей приходится рассказывать про Луку, а заодно и содержание всей пьесы «На дне». Тетя Оля слушает внима­ тельно и не перебивает до самого конца. Потом, помолчав еще в задумчивости чуток, говорит: — А ты, Миколка, дурачок. Я думала, ты умней. — Это почему? — Да потому. Потому что мы с твоим Лукой— как небо от земли. Лука, он чо говорил, а? Он говорил: терпи. Так? — Так. — А я чо говорю? А? Я говорю: верь. Потому как я так жизню по­ нимаю: обрежь коршуну крылья, лиши рыбу воды — сгинут. Не могут они жить: один без неба, друга без воды. А человек без веры жить не может. Человек без веры — та же птица без крыльев. Ага. Ты вот по­ слушай, какой я насчет этого сказ скажу. Шибко внимательно послу­ шай, потому как ты молод ишшо и в жизни твоей это пригодится. Кто ее знает, кака она жизня у тебя еще сложитса. Ага. И Мишанка пусь послушат и все. Тетя Оля вынимает из ящичка, что тут же в уголке, трубку, наби­ вает ее махоркой, раскуривает, делает несколько глубоких затяжек и вдруг озорно и ярко улыбается всем своим добрым лицом.