Сибирские огни № 01 - 1970

поблескивает маленькими синими глазками и смотрит куда-то мимо нас, распевая. Ни слова не знакомы, ни мелодия. И тетя Оля какая-то не та: и ра­ достная и одновременно вроде грустная. На реке да на Кетй, На Кетй,— взлетают над рекой последние слова этой песни, такой же чудно-востор­ женной, как все вокруг, и еще долго звенят, звенят где-то в вышине, а может, просто в сознании. — И-эхх! — во всю грудь выдыхает тетя Оля.— А ведь и впрямь бы полетела, дай мне господь бог крылья. А? И надолго замолкает. Мы с Мишанкой гоже молчим. Бывают такие минуты, когда ни о чем не хочется говорить, когда молчание дает душе в тысячу раз больше, чем самая многословная речь. Поплескивает вода. Покрикивают чайки. Ликует безоблачное сол­ нечное небо. Сыплет в глаза алмазами, слепит нещадно блистающая водная даль. В одном месте плоская, прямая, как доска, коса уплыла по течению реки почти на километр и раздвоила Кеть, отмежевав от нее длинную заводь-курью. Вода в курье тихая, сонная, затянутая стрелолистом и лопухами белой лилии,— самое щучье место. — Вот тут, ребятенчишки, и дадим первую тоню для началу,— рас­ поряжается тетя Оля и выпрыгивает из обласка прямо в воду на отмель. Мы с Мишанкой вытаскиваем обласок, выбрасываем из него снасть, начинаем переодеваться. Натягиваем легкие брюки и рубашки, чтобы быстрее стекала вода, обуваем мягкие тапочки, чтобы и дно ступней чувствовать и ногу не напороть об карч. — Кто во глыбь-то пойдет? — живо спрашивает тетя Оля,— ты или ты?-—и сбрасывает фуфайчонку. —; Пусть Микола,— говорит Мишанка меланхолично,— он плават лучше. — Микола дак Микола. А ты тогда, как притоняться будем, помо­ гай за тетивы тянуть. Понял? И кузов таскай... А счас разматывай да­ вай бредень. Мотню, мотню распрямляй! Вот так. Приготовления заканчиваются быстро и споро. — Ну, ребятенчишки, с богом,— машет рукой тетя Оля. Я беру в руки держак правого крыла, закидываю через плечо вере­ вочный привод и шлепаю в курью, волоча за собой длинный, саженей в пятнадцать, бредень. Бредень неподатливо ползет в воду, сухой и липт кий, он цепляется за каждую травинку, за каждый лопушок. Но вот грузила один за другим булькают ко дну, увлекая за собой нижнюю тетиву, а вслед за ней и частую дель; становится легче,- Студеная вода ^стягивает ноги, щекотно и больно лижет колючим языком бедра, живот и спину, поднимаясь все выше и выше. Перехваты­ вает дыхание. С непривычки я вздрагиваю всем телом, медленно и бояз­ ливо 'продвигаясь вперед. Но тете Оле не терпится: — Ничо, ничо, Миколаша, счас приобыкнешь,— подбадривает ме­ ня.— Давай заводи, заводи быстрей. Держак-го низом, низом и вперед, как штык. Подсекай и ходом, ходом вперед. А ты, Минька, чо стоишь? Булькай давай у берега, пужай рыбешку из травы,- пужай, пужай ее, матушку!