Сибирские огни № 01 - 1970
э. шик ОЩУЩЕНИЕ ИСТОРИИ Проблема историзма советской' литера туры в последнее время самой жизнью выдвинута на передний край литературных споров. Это и понятно. Сегодня, когда идео логическая борьба двух миров приобрела острейшую напряженность, нас особо инте ресует, как запечатляется поступь истории в произведениях о далеком или недавнем прошлом, насколько верно и художественно убедительно советская литература раскры вает сегодняшний день нашего созидания. Современному читателю, как верно заметил один из героев романа Н. Шундика «В стра не синеокой», «подай, художник, исчерпы вающее исследование фактов, людских поступков по строжайшим законам истори ческой объективности, им воздух подай, взаимосвязь событий» («Волга», 1968, № 11, стр. 95). Если к этому добавить еще и требова ния конкретно-исторического освоения той или иной эпохи, раскрытия ее неповтори мого облика и колорита, характеров и ти пов художественными средствами и обра зами, то мы, в главном, определим емкое и обретшее в наши дни новую глубину по нятие — историзм литературы, обратим вни мание на специфическое преломление его в литературном творчестве. Последнее осо бенно настойчиво подчеркивают историче ские романисты. «Я считаю,— отмечал, на пример, С. Злобин,— что именно в этой области^— в области эмоциональной и нрав ственной — художник превосходит научно го исследователя, придавая конкретным историческим образам осязаемость самой жизни, ее теплоту и выразительность» («Во просы литературы», 1965, № 9, стр. 54). Иначе говоря, знание и понимание да лекой или близкой от нас эпохи художник проявляет не только в строгом следовании историческим фактам, но и— в неменьшей мере — в психологически точном раскрытии внутреннего мира человека, героя изобра жаемой эпохи, в умении передать живую атмосферу времени. Когда мы подходим с этими требова ниями к лучшим произведениям советской прозы последних лет, то обнаруживаем, что в них действительно ощущается поступь «шагов Истории самой». «Поэзия всегда верна истории, потому что история есть почва поэзии»,— заметил как-то Белинский, подразумевая под словом «поэзия» подлин но художественные создания литературы и искусства. Нельзя не убедиться в этом, читая романы С. Залыгина «Соленая Падь», Д. Зорина «Русская земля», Г. Маркова «Отец и сын», С. Сартакова «ФилосЬфский камень» и другие историко-революционные произведения. В этом ряду хотелось бы назвать и некоторые книги самого послед него времени — повесть Ю. Куранова о жиз ни тыла военных лет «Далекая сторона», роман Н. Шундика о дне сегодняшнем — «В стране синеокой». Роман Д. Зорина «Русская земля» си лен тщательно документированной основой. Ведь он вырос из очерков об одном из районов Зауралья, который стал тогда из вестен как район сплошной коллективиза ции. В 1929 году молодой журналист по заданию ответственного секретаря газеты «Правда» М. И. Ульяновой отправился в еланские степи. Очерки Д. Зорина вызвали похвалу М. Горького: «Я считаю эту вещь высокоценной по ее фактическому содержа нию и по силе искреннего убеждения авто ра в революционном значении факта, изо браженного им...»1 И вот, спустя почти четыре десятилетия, писатель создал роман не менее ценный по своему фактическому ' содержанию. Этим, однако, значимость книги отнюдь не исчер пывается Еще Гегель в своей «Эстетике» подчеркивал, что способ изображения, ог раничивающий свои задачи точной переда 1 Д. З о р и н . 1967, № » 17. 18. Русская земля. Предисловие. Роман-газета,
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2