Сибирские огни № 12 - 1969

•— Анна Юрьевна? Здравствуйте. Анна Юрьевна! — Голос вибри­ ровал и плескался радостью —Анну все чаще толкало навстречу этой радости...—Что делаю? Хожу в обнимку с Ломовым. Послезавтра раз­ говор предстоит. Удивительный парень, так чувствует природу. Последнее время как-то незаметно круг мыслей, забот и волнений Екатерины Агабековны размыкался перед Анной. — А тот рассказ про дружинника он переделал. И получился ге­ рой железобетонный и призыв: «Все в дружинники!» Каждый внутренне должен быть дружинником. Исчезли тревожность и острота, тревож­ ность за тех, кто проходит мимо. — Я соскучилась по вас, Катенька! Услыхала голос и поняла еще больше, как соскучилась. — Поедемте в воскресенье на лыжах? — Идет... — Чудно! Только туда, где гор меньше. Я боюсь гор. И лес чтобы хвойный. Лес был хвойный пополам с березой. Дымное синее марево бере­ зовой тайги осталось позади ¡уеж горами. Там же оставила Анна и Ладу с Маришкой и свое удивленное восхищение двумя пружинистыми существами, кровная связь с которыми показалась немыслимой, когда они с фееричной точностью притирались к шалым изгибам горы. Ко­ нечно, им вольнее было с толпой молодежи, осыпавшей холмы. Гор­ дость за их ловкость смешалась со странным чувством отчужденно­ сти, бросившей сказочный поясок между Анной и теми, молодыми. ' Нет, лес не вырос мгновенно непроходимой чащобой и не разделил их, это она, Анна, побежала в сторону И все-таки к лесу. А он уже спускался навстречу справа и слева. Сосны сходили с высоких грив поодиночке, врассыпную, но величаво и с достоинством—• длинные, стройные, в прекрасных темных одеждах, отделанных горно­ стаем. Толпа пихт двигалась с холма —тоже все очень строгие, и толь­ ко зеленые платья в поперечную белую полосу выдавали, что тут иног­ да можно рассчитывать на веселье. Молоденькие голенастенькие пихты толпились в распадке в коротких юбчонках, изукрашенных снегом. Они вытягивали головы и поводили ушками. Почувствовав особое доверие к ним, Анна свернула в распадок. Тишина, исходящая от спящей земли и дремотного леса, полнила этот храм не торжественностью, а покоем. Анна бежала по синей, резавшей лес глубокой лыжне, с осыпав­ шимися краями. Возможно, здесь была глухая дорога или кто-то наме­ тил просеку, а может — это ровная белизна обнаружила в лесу некие прямолинейные закономерности, и их тут же использовали ухватливые люди. Приятно идти по лыжне ухватливых. Лыжня гнала и гнала, заставляя держаться белых омутов полян, промахивать овражки, нырять под склонившуюся черемуху. Анна уже спихнула на затылок круглую беличью шапочку, уже останавливалась, чтобы вытереть рукавичкой мокрый лоб. Она вся разгасилась, рубашка под свитером липла к спи­ не, ополаскивая холодком. Тишина становилась гуще. В ней очень отдельно и четко пролаяла собака, свистнул электровоз, заурчал самолет в небе... Мир был вечен и непреложен. Что значили в нем волнения, связанные с ее повестью? Или отношения с Искрой? Или даже спор с Сергеем о Наташе Суха­ ревой? Анна виделась с Наташей и оказалась на ее стороне. И виделась с ее матерью. Ничего себе мамочка! Но главное — она еще раньше