Сибирские огни № 12 - 1969

отражающих нашу жизнь? О, мисс могла назвать еще Эренбурга... Так кто же информирован лучше? Ребята здорово смеялись. Саксон Литтл перестала одергивать кофточку и, сконфуженно улыбаясь, смотрела на них. А их уже здорово подпалило. Они обрушивались на нее из того далека, которое спросит с современного поколения за положение дел на Земле, а пока спрашивали с нее,— и Вьетнам, и Израиль были по­ ставлены в вину ей, и она запросила пощады: «Все получилось иначе, чем я хотела, не я беру интервью у ваших студентов, а студенты берут интервью у меня». И предложила перейти от вопросов политики к во­ просам моды, популярной у студенток Обска. (Мисс Литтл вздохнула облегченно и снова поправила свитерок). А Липу захватило такое чет­ кое, такое определенное чувство, какое находило на нее иногда при жизни мамы, и была это радость, смешанная с торжеством. Она подозрительно покосилась на Женю: уж не того ли он доби­ вался? А к чему? Чтобы могла жить и вникать в переливы его мягкого голоса? Но все сейчас восставало в ней против этого голоса, против атмосферы понимания, потому что он не хотел в чем-то единственном понимать ее. — Калашник очень вовремя выразил надежду, что «Чикаго дейли ньюс» напечатает правдивый отчет ее об этой встрече,— смеялся Же­ ня.— В нашей-то многотиражке надо отчитаться завтра же. — Ну, ну, беги, строчи статью! — сказала Липа, сознавая вдруг, что может сказать ему что угодно. Морозный воздух ширил ноздри, захлестывал дыхание. Она вырва­ ла у него локоть и, притопнув, покатилась на ногах, взрывая и сметая сапожком пушистую пелену на черной полированной полосе. Еще не доехав до конца, сжалась и в тот же момент ощутила голчок в плечи: — Видишь, как славно? Славно? Мамы нет на свете, а она может пошло пробежаться по льду, испытывая удовольствие от собственной связи с ледяной дорож­ кой... Или он издевается? Или плохо знает ее? Или... Неужели все так просто и грубо? — Да, славно: взял за ручку, повел развлечься, поиграл в гуман­ ность!— Она говорила жестко, насмешливо, словно била наотмашь, все стремительней чувствуя освобождение от него. На секунду показалось, он побледнел и посмотрел болезненно недоуменно. — Я еду в Москву. — А как же сессия? — Сдаю же досрочно. Вот расквитаюсь с Яруткиным —Сажин раз­ решил пересдать. До чего же Валерий... — Ты едешь с эхотралом, конечно? На выставку? — перебила Ли­ па независимо зазвеневшим голосом. — Да... И еще... кое-что решить там надо,— он смотрел на нее, странно вытянувшись. — Ну, ну, желаю!..— сказала она вдруг словами и тоном своего отчима,— Привет бабушке! (Саша говорил: «привет супруге», явно не думая в этот момент о супруге, говорил ради приличия —Липа еще столько раз смеялась!). И она вошла в подъезд и побежала по лестнице, все еще держа в себе блеск снега и Жениных очков, и этот недоумевающий печальный взгляд,— и все с тем же чувством собственной победы над собой. «Это потому, что мне теперь все равно. И он, и все в жизни». У своей двери Липа подумала удивленно и тоскливо: «Прокатилась! И все-таки про­ катилась...»