Сибирские огни № 12 - 1969

Подгорный отвел глаза: . — Что ж, ты бываешь у Сергея Николаевича, так выложил бы ему. Он мужик смелый, раз-два и раскидает все, куда нужно. — Да я говорил, но он хочет, чтобы разговор на ученом совете на­ чали вы или поручили бы еще кому-то. — Боже мой, до чего деловой парень! — воскликнула Липа.— Я ду­ мала, тебя волнует собственная двойка, а ты — смотри-ка, ты в интере­ сах общего дела! — губы у нее задрожали, и она пронзительно глядела на него, отталкивая в то же время взглядом — вот наивная, показалось, будто прибежал ради нее! — Что с тобой? О чем ты? Липочка! — Женя вскочил, схватил ее сжатые руки.— Иди сюда. И не брыкайся. Ну, до чего ты себя довела! Кому это нужно? Александр Андреевич, скажите ей. Ты слышишь меня, Липочка? — добивался он. Хорошо — раздался звонок. Звонок раздался веселый. И ребята из их группы вошли сияющие, но тут же опомнились — в этих чистых, просторных, светлых стенах неуместны улыбки. Однако все вышло так, как и должно выйти: когда директору рассказали, что Липа дочь партийного руководителя институ­ та, что у нее только что умерла мать, то... Когда все ушли, они сидели с Александром Андреевичем в сумереч­ ной столовой, и Липа говорила: • . — Опять мама спасла меня. Понимаешь, словно еще живая и еще думает обо мне. Ах, Саша-Саша, как странно, когда человек уходит. Ты все понимаешь, знаю. Я скажу тебе одну ужасную вещь про себя. Ты даже не знаешь, какая я нехорошая. Когда маму взяли в больницу, ког­ да она там осталась, я была рада — казалось, мне так надо побыть с самой собой. Это ужасно. Этого никому, никому нельзя говорить, я не понимаю, зачем только говорю тебе? Так же подло, как с лампочка- : ми. Честное слово, я не знаю, зачем я сделала это. Боже мой, почему я такая плохая? Я хочу быть хорошей, очень хорошей — ты ве­ ришь мне?!. Липа с Женей вывалились на проспект вместе со всеми. За эти три часа город подновился, и снег попискивал под ногами. Раскатанные ледяные дорожки обнажались неожиданно, множа смех и крики над улицей. Насунув козырек меховой шапки на глаза, довольный и возбу* жденный, Женя забегал то с одной, то с другой стороны Липы. Бой был дан на славу. Для импровизированной пресс-конференции чикагской журналистки отвели аудиторию, где проводились ученые советы. В ней не было ни столов, ни пюпитров, только широкие синие и красные кресла рядами. Хотя стол, конечно, был — на возвышении в конце — обшитый донизу светлым полированным деревом. За ним вертикальные рейки для демон­ страции плакатов — стена из полированных реек, куда вмонтированы экранчики. С наступлением темноты синие шторы по мановению рычаж­ ка задвинулись, аудитория приняла законченный, строгий и современный вид. И в этот интерьер органично вписалась мисс Саксон Литтл в ее синем свитерочке. Впрочем, это, кажется, пуловер. Мисс Сакс.он Литтл сидела в первом ряду кресел, обернувшись к студентам. Стриженая, причесана гладко, только над ушами неболь­ шая волна. Может, в Чикаго она следила более тщательно за своей головой, но давно уже моталась по России, и прическа не отличалась от студенческой — можно подумать, ее угнетают матанализ и бесконечные