Сибирские огни № 12 - 1969

— Неможется? — участливо заискнул Лука Северьянович. *— Это петух, семикаторжный! Никакой Ерихон не выдержит. Пришлось зарубить. Манефа, кошка бедненькая, столько пинков опознала, что у нее да­ же на дикую пташку рефлекс начал в лапы вступать. От жуланчика опрометью, вскачь, неслась. А Лука Северьянович, гроза диверсантов, чему ни подвергнут был? Чем только ни угождал! И муравьиные яйца на зиму томил, и сурепки- но семя искал, и коноплю на задах шелушил. Одного лишь не мог до­ быть: затхлой, слежалой муки. Птичьи черви в ней, в затхлой, прекрас­ но разводятся. — ^ ак„и годы были — жмых не залеживался,— оправдывал он пе­ ред сватьей свою незадачу. — Кончился наш суверьнитет,— только кошке и всхлипнет. По субботам баньку обычно топили. Северьяныч, сибирская кость, до дичалого вопленья, до кликушества пару себе нагнетал. «Ого-го-го- шеньки! Улю-лю-лю-обшенькиИ — веником себя истязает.— Дай-дай- дай-дай!!» Полчаса эти лешевы кличи из баньки ликуют. Кринку квасу потом опрокинет, с истомы, причешется, струйка к струечке бороду на- бодрит и сияет погожим челдонским румянцем своим. Смотрит, смотрит Софья Игнатьевна на него, дюжего, помладевше- го, и не вытерпит вдруг — восхитится: — Ну и гемоглобину у вас еще, Лука Северьянович! — Кого? — не поймет тот мудреного слова. — Красные кровяные тельца это,— с удовольствием сватьюшка объясняет,— Силы жизненные... в ребрах у нас вырабатываются. Погля­ дитесь-ка в зеркало — какой Стенька Разин оттуда выглядывает. — Ничо себя очучаю,— тронет ребра Лука Северьянович. И пуще того его краска пронзит. Пошли как-то Костя с Леной в кино. Журнал поначалу показывали. Учения танковых войск. И видит вдруг Костя во весь-то экран дружка своего, командира «тридцатьчетверки», Алешу Лукьянова. Майор Алеш­ ка! Его машины реку форсируют! И не надо Алешкиным танкам мостов и понтонов. По дну реки ползут. Только рокот, могучий бронесказуе­ мый рокот! Не дышал, на экран глядя. Вернулись из кино—'молчком разобрался, заранее веки сомкнул. Лена чего-то мурлыкает, ластится, а Костя недвижим, безгласен лежит. Алешка все мнится. А не вместе ль они, колхозные пареньки, перводерз­ кий пушок над губой постоянно, для форсу, мазутом пачкали? И повлекла его тут надежда. Каждая звезда куковала, самое раду­ гу плечьми подпирали. Некто поверхностно видит и думает — старши­ на на пушечный ствол, ноги свеся, присел покурить, а это совсем и не старшина. Генерал это. Или выше бери! Мечта наша куда не дерзает. «Десять классов — кровь с мого носа — закончу,— цедит дымок старшина,— Воевал достойно, броневую службу люблю... Таких, моло- дых-неженатых, в любое училище: «Милости просим». Инспектирующий генерал на подходе. Не живот несет, а безымян­ ную высоту. Противопупочная пуговка на мундире — чихни мощней ге- нералушко — в Тризонию улетит. Прянул с орудья пред ним старшина — не то бог молодой, не то черт холостой... Из-под темных бровей сини крем'ни искрят, белей, чем у молодого волчиньки, зубы, от погона до погона — четыре перегона.