Сибирские огни № 12 - 1969

раз' пытался... Ну, Анна, конечно, понимает, как это бывает. Но она твердо и наотрез сказала «нет». Надо быть честной: она не думала об Анне, и тогда она, вообще, сердилась на нее — ведь что-то между ними как раз в тот момент надломилось, не правда ли? Но она не верила, и не хотела легких отношений, она же знала, что ему дороже всех Анна, а это просто так, просто она возбуждает в нем что-то. (Так и сказал^:, «возбуждает»!) А она-то еще откровенничала, рассказала, что у Олеж- ки не может быть детей. И он говорил: «Пустяки». Что же это он имел, в виду, как Анна думает? Правда, недавно по-доброму поговорили, и Сережа советовал взять ребенка из детского дома и ни в коем случае не оставлять Олега. Ах, Искра его очень уважает, он умница, а то, что было — так он же мужчина, ну, вспыхнуло — и прошло, и это она к то­ му только рассказала, чтобы Анна знала, какие они все одинаковые, мужчины, и не очень стеснялась бы, а то вон сомневается, переживает. Ведь она теперь счастлива и должна быть счастлива, не правда ли? Анна сидела онемевшая и уже не могла заставить себя улыбнуться. — Он же знает, как я тебя люблю,— говорила Искра воодушевлен­ но,— и все же посмел! На что надеялся? Я-то уж думала, глядя на вас: вот так пронести чувство через всю жизнь — счастье! Нет, ты подумай, а если бы- я была не я, раскрыла бы объятья? Да я давно рассказала бы, но боялась расстроить. А сегодня еще дома решилась: пусть перева­ рит, пока его нету. Нет, ты подумай, а? Думать Анна не могла. Глядела на Искру, искала в себе переме­ ны отношения к ней и не находила: «Искра — как Искра, добрая, непо­ средственная, сумасбродная, любившая ее. Анна была благодарна. Она оделась и пошла провожать, до самого дома. — Ну, не кисни! — сказала Искра, целуя Анну.— Не отчаивайсяГ Все хорошо. Все хорошо... Все хорошо. Главное — она теперь знала. Она хотела это узнать, и она знала... Волосы выбились из-под платка, она ничего не видела за волосами и шла, слепая, поднимая лицо. Хотелось идти сквозь ветер, и чтобы ве­ тер бил, бил... И она шла, и волосы хлестали по лицу. Выскочила она в капроновых чулках, и ветер бил по ногам, ухватывая их, подтекал сни­ зу, раздувая пальто, наполнял холодом разносившиеся сапоги. И ника­ кой кофтенки не поддела, а без нее продувало насквозь, но и пусть бы в одночасье выдуло из нее это тяжкое и нестерпимое, криком стоящее в горле. Девочки куда-то убежали, и в квартире надрывался телефон. Она не спешила. Телефон все звонил. — Я слушаю. — Анна Юрьевна? Куда вы пропали? — голос медленный, насто- енный на ожидании и еще на чем-то, что заставило сжаться губы Ан­ ны.— В театр мы уже опоздали —- у меня были тут очень важные дела, но вечер продолжается. — Я не могу приехать,— она произнесла это не категорично, без запала, и даже не обреченно. Он помолчал. — И завтра нет. Я не могу. Георгий Алексеевич понял что-то сразу. — Что-нибудь случилось? — Да. — С вами? — Со мной... Он не обидел ее пошлым предположением. Он только спросил: ,* *