Сибирские огни № 12 - 1969

Покровительственность, появившаяся в Искре в последнее время, смешила Анну, а в эту минуту так и подбивала на признание. — Не знаю. Просто мне хорошо. -— Он приехал из-за тебя? #' Тут. она и сказала про письма. Что в них найдет Салахов? Ее при­ вязанность, доверие, преклонение — разве мало? — Ну-ну. Разве ты хочешь, чтобы он это узнал? Признайся. Миле- ныш, ты ведешь себя, будто тебе семнадцать. — Не знаю,— повторяла Анна.— Через час-полтора он должен зво­ нить. И мне страшно. И вообще... наши встречи как-то странно всегда происходят в отсутствие Сережи.— Анна радовалась своему страху. — Ах, уж о Сереже своем можешь не беспокоиться! Все мужики одинаковые,— Искра произнесла это жестко и отвела глаза. И именно то, как отвела глаза, заставило в Анне что-то сжаться, обдало снова тем ползучим и разъедающим, что уничтожало в мгновенье ее как женщину и подавляло ничтожностью. — Ну ладно,— сказала Анна как можно беспечнее,— дело прош­ лое: что у( тебя было с Сергеем? — В ушах звенел неестественно звон­ кий голос, и она не верила, что сама произносит слова: — Теперь-то уж можешь сказать — мне все равно, право. И вообще, не худо ведать о му­ же лишнее. Тогда знаешь, как вести себя. А то, что он м у ж и к — это- то мне известно более, чем кому-либо. — Ты с ума сошла! — воскликнула Искра,— Что это пришло в го­ лову? ;—Но губы надломились криво, а глаза скользнули вбок. Анна тоже улыбалась натянуто-весело, смотрелд косяще, презирала себя, но уже неудержимо падала лицом о землю: — Ты же знаешь, как я все понимаю, и, честное слово... И потом, если ты любишь меня так, как говоришь... Все вихрилось вокруг и летело вместе с нею. Показалось, Искра молчит невыносимо долго, само молчание ее заставляло Анну становить­ ся веселей и настырнее: — Да ну же, Искринка! Ну, теперь, уже все равно.—;Мелькнувшее было покровительственное выражение, крепче осело на лице Искры, управляло ее глазами, губами, даже тонким-носом, с чутким, дергаю­ щимся при смехе кончиком. Анна не могла смотреть, и смотрела, смот­ рела: — Ну же, Искринка, я прошу тебя! — Только с условием: никогда не расскажешь Сереже. Не попрек­ нешь. И будешь вести себя так, чтобы он и не догадался. Господи, как это она сказала: «Сереже»! Будто имела на него пра­ во; Анна вспомнила, что, говоря с нею о Сергее Николаевиче, Искра всегда называла его «Сережей». — Я тебе расскажу, но он не должен знать,— нacfaивaлa Искра,— Ничего в том особенного нет, но я не хочу с тобой дружбу терять — ты знаешь, как дорога мне. И с ним мне работать. Она говорила все в том же роде, а Анна сидела замеревшая, расте­ рянно улыбаясь и кивая. Потом Искра рассказывала. Как Олежку вызвали в военкомат в день рождения Сережи, и она забежала поздравить одна. Как не заста­ ла, и как только хотела сделать надпись на книгах и оставить, а он и пришел. И не отпустил ее («Конечно!» — воскликнула Анна). Они со­ орудили салат и выпили по рюмке, и тут... тут он сказал, что если бы у нее не были накрашены губы, он поцеловал бы ее. Она пробормота­ ла: «Да-а?» А он... он стал целовать. Она пересела на диван, но он по­ следовал за нею и говорил, как давно она ему нравится. Тогда она оде­ лась и ушла. Он, правда, не пошел за нею, нет... но потом — потом не