Сибирские огни № 11 - 1969

В коридоре сели на диванчик. Мимо сновали люди, здоровались или останавливались перекинуться словцом. — А знаете,—сказала Анна,—может, приедете ко мне? — К вам?—остановившиеся глаза Екатерины Агабековны сверху и снизу странно одинаково прикрылись веками, какая-то нерусская за­ думчивость изменила лицо. — Хорошо,—согласилась она медленно и вроде бы с неохотой,— приведу Алешу из детского сада, попрошу лифтершу посидеть с ним и приеду. 18 Екатерине Агабековне понравилось, как Анна приоткрывала чита- телю писательскую лабораторию. Саша училась прошивать свои рассказы в разных направлениях: сюжетно, по деталям, по фразовому построению (чем больше таких швов, тем интересней вещь). Училась все рассчитывать в рассказе, во все ^вносить авторское отношение, искать краску своенравную, какое-то снайперское слово. То есть училась сперва делать табуретки, на кото­ рых можно сидеть —кто способен заработать этот черный хлеб искус­ ства, тот только поймет, что ожидает его впереди. А дарование? Про­ центов шестьдесят его, пожалуй, входит в писательский труд. Осталь­ ное же —сметка, воля, способность ориентироваться, интуиция и часть графомании (вещь следует переписать семь-восемь раз!). И ведь лите­ ратура это не только слово, но и мысль, добрая доля мудрости требуется. — Мне самой было интересно... И я... завидовала немножко.—Ека­ терина Агабековна подняла глаза, и опять Анна увидела восточный их рисунок, так не сочетавшийся с ее носом и округлостью лица, подчерк­ нутой скулками. И Сатаров Рогожиной понравился. — Хороший он. Это, конечно, Салахов? —и отвела взгляд. Вместо того, чтобы посмеяться, Анна, сама смотря вбок, уронила принужденно, что —конечно и что он удивительный на самом деле человек. — А Саша? —Екатерина Агабековна смотрела недоуменно. — Вам не понравилась она, да? —К чему-то Анна извинительно засмеялась.—О, от меня в ней ровным счетом ничего нету, ничего! — Жаль... Откровенность, с какою вырвалось маленькое словечко, помогла Анне выслушать длинный-длинный ряд слов холодных и жестоких. То ли диапазон духовный ее Саши невелик, то ли слишком любовался ею автор. («Почему-то кажется, что и Саша собою любуется!»). Вышла она малообаятельной, не вызывает горячей симпатии, хотя заявка и обещающа. — С ней миришься, понимаешь, что и таким надо уметь найти себя и свое место в жизни, но... Сумерки давно заволокли комнату. От сгущенно-зеленых стен и за­ навесей тинисто и почему-то спокойно. — А Подопригора ведь уезжает в Венгрию. Не успеет повесть про­ честь, говорит —пусть сперва старик прочтет. «Старик» —это Хандогин. Он прочел бы и без Подопригоры. Сергей Николаевич пришел из института с Подгорным. Как и Сер­ гей, Подгорный высок, но шире, больше и суровее. Однако в самой