Сибирские огни № 11 - 1969

евичем они что-то так и не договорились,— засмеялась она, вкось сколь­ знув взглядом по мужу. — А грибы, грибы есть? — загудел он, не заметив того взгляда — видно, важнее всего были грибы.—Зоенька, а не отвезти ли нам завтра Анну Юрьевну? Побродил бы я сейчас по лесу — не по дачному, по настоящему,—он обнял за плечи Зою Максимовну. Анна придержала дыхание. — У тебя же завтра на студии художественный совет,—Зоя Мак­ симовна вопросительно и внимательно посмотрела на мужа. — Ты путаешь, на той неделе! — Но обещали прислать гранки? — Подождут. — А ты уверен, что Ираида Васильевна будет рада тебе? — О, она отличная женщина, и мы с ней друзья, друзья-а! —словно отметал он какое-то сомнение. — Ну, дорогая, у Георгия Алексеевича редко возникает желание уйти от самого себя. Надо этим пользоваться,—засмеялась Зоя Макси­ мовна, что-то заглаживая этим смехом. 4 Салахов вел машину стремительно. Леса разваливались, поля раз­ бегались в стороны. В уши ввинчивался свист проносившихся машин. Она привыкла ездить размеренно —Сергей Николаевич не любил ри­ сковать бессмысленно. Владея рулем с мальчишек, слишком хорошо знал он коварный нрав катастроф, умеющих прикинуться чудом-дорож­ кой. Ей даже показалось, что Георгий Алексеевич впал в состояние ка­ кой-то бесшабашности, так не вязавшейся с ним. Но Зоя Максимовна не беспокоилась. Раннее солнце доставало ее волосы, свернутые в узел на затылке, золотило их, грело, и сидевшая сзади Анна поеживалась от неожиданных мыслей. В доме Салаховых Анна бывала еще в то время, когда Георгий Алексеевич доводил до ее сведения, что в искусство можно входить, имея козырного туза, а литература — самое трудное из искусств, когда требовал брать на себя сложнейшие задания, когда выставлял какое- нибудь очередное ее писание курицей из одних перьев («Щипал-щипал, а есть нечего!»), когда учил не уходить в словесность («Слово должно быть в обтяжку, как перчатка! Во все непременно вплетать сюжет, что вы держите меня на словесах, на словесах, на словесах!»). Он многому тогда учил ее —учил не торопиться печататься и быть хорошим чело­ веком, так как из хорошего человека может получиться хороший писа­ тель. Она всему верила и, сидя на твердом сундучке, крытом ковром, зажатая, в панике от собственной бездарности, смотрела с суеверным чувством на женщину, называвшую его Юрой и запросто входившую иногда в кабинет, чтобы спросить, не заедет ли он за ней к знакомым — она одна боится поздно возвращаться. Анну почему-то утешало, что женщина, сравнительно молодая (тог­ да ей было столько же, сколько сейчас Анне, или около того), не очень- то хороша собой, крупна и тяжеловата. Когда мать хвалила Зою Мак­ симовну за вкус или манеру держаться, Анна соглашалась, подавляя постыдное раздражение. В общем, ей нравилось, что у него такая жена. А теперь Зоя Максимовна производила в ней сумятицу каждым движением полной руки, низким, на растянутых нотах, голосом, замеча­ ниями о дороге, о знакомых, об общем состоянии искусства. Она много