Сибирские огни № 10 - 1969

— Поясню. Главный Комитет сместил Целинского, потому что он перестал быть вождем. Он сам признался в том, что не верит в успех восстания. — А вы можете поручиться за успех восстания? — Я вижу, что у нас нет другого пути. Мы беремся за оружие, чтобы поднять общее восстание. А Целинский единственной целью ста­ вит побег восставших за границу. — Многие были бы счастливы, если бы эта цель оказалась достиг­ нутой. — Я сам когда-то думал так,—признался Люциан.—Но теперь ви­ жу, что глубоко ошибался. Думать сейчас лишь о том, чтобы вернуть себе свободу, это значит думать только о себе, только о своей участи. Это значит, предать наше общее дело. Мы уйдем за границу, будем на свободе! А еще двадцать тысяч наших братьев? За нашу удачу распла­ чиваться будут они. На них, и не только на них, на всю нашу отчизну обрушится злоба тиранов!... Шарамович прав: начиная восстание, нуж­ но идти до конца! — Я чувствую, понимаю, что вы правы, пан Люциан... Я тоже ду­ маю так: если начинать, то идти до конца,—сказал Арцимович, но тут же признался: —И все же я страшусь. Чтобы одержать победу, надо встать всем как один. Если бы к этому были готовы все двадцать ты­ сяч... Но ведь это не так. Даже у нас здесь, накануне восстания, я не могу поручиться за всех. Мне известно, что во второй и третьей партиях многие колеблются. И я не знаю, как поступать с ними? Потому я и ждал вас. Я понимаю, что это моя вина, я не сумел воодушевить нере­ шительных. Но я здесь один. У вас в Мурино и в Мишихе, конечно, все по-другому? Люциан видел, с какой надеждою ждет его ответа Арцимович. И понимал, как важно именно в эту минуту поддержать и ободрить товарища. Но покривить душой и утаить от него истину не мог. — Судьба восстания в ваших руках, пан Казимеж,—сказал Лю­ циан.— Вы ждали от меня других слов. Но я говорю вам чистую прав­ ду. Ваш култукский отряд самый надежный. Среди муринских и миши- хинских шляхтичей нерешительных и колеблющихся много больше, нежели у вас. Воодушевить их может только ваш пример. — Но что мне делать со своими трусами? —почти в отчаянии вскричал Арцимович. — Когда начнется дело, они осмелеют. Во всяком случае, поймут, что иного выхода, кроме как присоединиться к восставшим, у них нет. Эта мысль добавит им мужества. То же будет и с нашей шляхтою. Всегда кто-то должен начать. Не терзайте себя сомнениями, пан Кази­ меж. Вспомните, в штурме Бастилии участвовало всего несколько ты­ сяч парижан, а революция охватила всю Францию. Арцимович покачал головой: — Всего несколько тысяч!.. —- Когда мы освободим наших братьев из Нерчинских рудников, нас тоже будет несколько тысяч. — Пан Люциан, я стыжусь признаться, но мне недостает вашей твердости духа. Не поймите меня превратно, не смерти я боюсь. Я уже видел ее в глаза. Я солдат и выполню любой приказ. Но то. о чем говорите вы, нам не по силам. Вы сказали о Франции, Но Бастилию разрушили в Париже. Нам же, чтобы только добраться до Нерчинских рудников, надо пройти всю Францию из конца в конец... Я уж не гово­ рю о том, что вся восставшая Франция покорилась, в конце концов, одному человеку...