Сибирские огни № 10 - 1969

байкальском тракте. В число топографов, назначенных следовать в село Лиственничное, попал и Густав Шарамович. Сперва он огорчился. Теперь,—когда начальство решилось отпра­ вить поляков за Байкал, на постройку дороги,—наступила самая горя­ чая пора для подпольного центра. Но, кроме Целинского из всех осталь­ ных членов центра только Густав пользовался достаточной личной сво­ бодой. И отъезд его из Иркутска сокращал оперативные возможности центра, по меньшей мере, вдвое. Не говоря уже о том, что Целинский, считавшийся главным начальником восстания, не о4ень-то любил зани­ маться разными, как он говорил, мелочами и охотно перекладывал их на плечи Густава. Но выяснились два обстоятельства. И далеко не маловажные. Во-первых, сам полковник Черняев, со всей своею канцелярией, также перебирался в Лиственничное и, следовательно, все формирова­ ние строительных рабочих партий должно было проходить не в Иркут­ ске, а там, на Байкале. Во-вторых, решено было ссыльных, назначенных на строительство дороги,— вместо того, чтобы гнать этапом по Москов­ скому тракту и дальше берегом озера,—провести сухопутьем до Лист­ венничного, а оттуда пароходами развозить по назначенным им местам Для дальних партий (мантуринской и мишихинских) при таком спо­ собе путь следования к месту работы сокращался вдвое, если не втрое. Когда все это выяснилось, Густав понял, что огорчаться нет ника­ ких причин. Напротив, теперь он оказывался в гуще событий. Разумеется, что, отправляясь в Лиственничное, Густав взял с собою Ивана. Таким образом, Иван снова очутился на Байкале. «Видно, вправду молвится: где два раза был, третьего не мино­ вать»,—подумал Иван, когда после суточного пешего перехода по бере­ гу Ангары открылось перед ним, меж расступившихся гор, просторное синее Славное море... 4 ж ,!ить здесь было куда привольнее. Ни острогов, ни казарм построить еще не удосужились. Всех топо­ графов разместили на постой к местным жителям. На долю Густава досталась крохотная избенка, в которой доживала свой век старуха, рыбацкая вдова. Старуха постояльцам обрадовалась. Семь гривен в месяц платит казна. Такие деньги на улице не валяются. В избенке (избой не назовешь, всего об одном окне) было чисто, но уж до слез бедно. Постель —-дырявая дерюжка на печи, посуда — гли­ няная миска да щербатая ложка, одежонка, похоже, вся на старухе. — Чем же ты живешь, убогая? —спросил Иван, глянув на скудное ее бытье. — Чем бог пошлет, соколик,—ответила старуха. — А есть ему время тобой заниматься? Старуха перекрестилась двоеперстно, глянула на богохульника с укоризной. — Ох, батюшка! Как язык-то у тебя повернулся?.. — Чем жива, спрашиваю? — А вот и жива! —рассердилась старуха,—Кому сеть пособлю по­ чинить, кому кафтан постираю, кому полы вымою. Тем и кормлюсь. Тебя вот на постой прислали, вовсе хорошо.