Сибирские огни № 09 - 1969

ми, чем их родители. Отсюда —раннее ослабление родительского авторитета. Ре­ лигиозные же устои расшатаны. А влияние этих ужасных журналов и фильмов! Секс и насилие! И в грубой, откровенной форме. Однако никто не поддержал эти несколь­ ко сбивчиво высказанные мысли. Интерес к сексу? Это не от распущенности. Когда то, о чем все равно шепчутся по углам, ста­ новится явнь<м, открытым, то это более мо­ рально. чем когда оно покрыто притяга­ тельным покровом тайны и запрета. — Но можно ли ставить ча одну доску половое просвещение и коммерческую пор­ нографию? — возразил я.-*-- Морально ли выпускать иллюстрированные журналы, смакующие самые уродливые половые из-, вращения? — Никто из моих знакомых не выписы­ вает подобных журналов,— с достоинством сказал хозяин. — Или, во всяком случае, не рассказы­ вает знакомым, что выписывает их. Все рассмеялись. Дочь хозяина произнес­ ла с вызовом: — Мораль? Если девушка заберемене­ ла в семнадцать лет и сделала аборт, то в некоторых кругах ее похвалят: «Смотрите, какая умненькая девочка». Если же она родит ребенка, то вокруг заговорят о мо­ рали. Иногда ожидание ребенка побуждает будущих молодых родителей поскорее сое­ диниться в браке. Но всегда ли это мораль­ но? Это может быть аморальным, если мужчина идет на брак только из опасения скандала. Аморально по отношению к ре­ бенку, уже заранее нелюбимому по крайней мере одним из родителей. Мораль всегда условна. Но если брать более или менее общепринятые нормы, то шведы в мораль­ ном отношении мало отличаются от своих европейских соседей. Разговоры о «швед­ ском грехе», о шведской распущенности — ерунда. Я, впрочем, не исключаю, что ле­ генда о «шведском грехе» пущена в ход са­ мими шведами: своеобразная реклама... — Сколько лет вашей дочери? — по-рус­ ски спросил я хозяина. — Двадцать два. Вижу: вы были увере­ ны, что ай меньше. Достаточно откровенная атмосфера ве­ чернего долгого разговора показалась мне подходящей для того, чтобы попросить мо­ их новых друзей определить наиболее ха­ рактерные черты современного шведского общества. Что, по их мнению, характерно для сегодняшнего Свена Свенссона? (Этим именем, которое звучит в Швеции так же, как у нас «Иван Иванов», принято обозна­ чать некоего среднего, типичного шведа). Ответы последовали не сразу. Лишь одна черта была названа без колебаний и раздумий: трудолюбие. Потом я записал: — Шведы хорошие организаторы. — Они несколько скучнее других евро­ пейцев. — И замкнутее... — Швед иногда сдержит смех из опасе­ ния, что его неправильно поймут. — Мы очень осторожны. Свенссон обыч­ но неохотно высказывает свое мнение. — Шведы столь же сентиментальны, как русские, но мы более практичны. — Нельзя сказать, чтобы у среднего шведа было' ярко выражено чувство юмора. Мне назвали еще несколько мелких чер­ точек, но одни нашли их действительно ти­ пичными, а другие —нет. Особенные раз­ ногласия вызвал вопрос об отношении Свенссона к политике. Как это ни покажется парадоксальным с первого взгляда, но в Швеции издавна считалось, что учащиеся гимназий и осо­ бенно студенты занимают более или менее правые, консервативные позиции в полити­ ческом смысле. Причина —относительно не­ большая рабочая прослойка среди студен­ чества, которое в прошлом состояло преи­ мущественно из представителей состоятель­ ных классов. Теперь же молодежь вообще гораздо больше интересуется политикой, и можно говорить об ее общем сдвиге влево. Но вог вопрос: вызвано ли это изменением соста­ ва студенчества, его демократизацией? Или, может, тут решает рост симпатий к борю­ щемуся Вьетнаму? Или, наконец, корни —в неудовлетвовенности современным швед­ ским обществом, в непривлекательности его идеалов-' — Раньше все было просто,—услышал я в заключение.—Швед начинал интересо­ ваться политикой после того, как получал первое, слишком маленькое, по его мнению, жалование и убеждался, что с него удер­ жали слишком большие, по его мнению, налоги. Теперь все обстоит сложнее. Вы услышите разные ответы на многие вопро­ сы и едва ли кго сможет сколько-нибудь полно и точно обрисовать вам сегодняшне­ го Свена Свенссона, особенно если вас ин­ тересует не Свенссон-пенсионер, а Свенссон, который только вступает в жизнь. Отцы и дети Лет десять или двенадцать назад под­ ростки и юноши устроили в Стокгольме «но­ вогодний бунт». Они разбивали стекла вит­ рин, перевертывали автомобили, ломали памятники на могилах у церквей, швыряли самодельные бомбы В городе Карлскуге произошло настоя­ щее побоище, в -котором участвовало, с од­ ной стороны, около трех тысяч съехавших­ ся со всей Швеции парней, а с другой — местная полиция, усиленная подкрепления­ ми из соседних городов. Парни со своими подружками прикатили в этот город на мо­ тоциклах, на старых, битком набитых ма­ шинах, либо разрисованных устрашающи­ ми эмблемами вроде черепа и перекрещен­ ных костей, либо просто нелепо' размале­ ванных. Стычки молодежи с полицией — дело не новое. Мир удивила бессмысленность бун­ та шведских «раггаре» или «раггаров»