Сибирские огни № 08 - 1969

И мало-помалу стало ему оттого дремотно и сладко. Он видел себя маленьким-маленьким, еще сосунком, резвым и непо­ слушным. Мать, высокая бурая изюбриха, не знала покою с ним: нигде в табунах не было больше таких непослушных телков. Отбивался —его искали, выходил самовольно к жилью людей —опять был в стаде пере­ полох. А ему нравилось нюхать дымок, тыкаться черным холодным носом в стога душистого сена, перемахивать изгороди. Взрослые постоян­ но учили его бояться людей пуще волков и собак, пуще тигров, а шалуну все не верилось: ведь люди пока ничего плохого ему не сделали. Прока­ зы сходили всегда одинаково: мать пободает небольно комолым лбом, а после оближет и вымя подставит. Насосется он сладкого молока и идет собирать жёлуди под дубами, обгладывать нежную, вкусную кожицу с молодых побегов. То сощипнет листочек дикого винограда, то потянется к запашистым лианам лимонника. Вольно и сытно жилось ему в ту пер­ вую свою осень... А в третью осень он уже был красавцем-быком, с креп­ кими ухватистыми рогами, с тугими мускулами, которые так играли под гладкой блестящей шкурой. Он был неутомимый и быстроногий: одним духом мог вымчать на гребень самой высокой горы. • Повсюду в горах полыхала листва, кедры пахли смолой так сильно, что голова кружилась. На зорях самцы уже трубили свой боевой клич. Суматошное наступило время в тайге. Себя он тоже не узнавал: рога чесались, копыта самц собой начинали рыть землю. Незнакомая, непо­ нятная мука охватила его, сладкая. Однажды глаза у него налились кровью, он подступил к матери, стал обнюхивать ее ноги, истекая тягу­ чей слюной. , Мать фыркнула и отскочила: на загривке у нее вздыбилась шерсть, ■бока и спина дрожали. Ой приближался, она отступала, водила ушами, мотала сердито мордой. А он, дуралей, горячился, пьянел... Мать боль­ но лягнула его, ударила в грудь. Он на минуту очнулся и увидал от­ ца — матерого, властного зверя. Здоровый бык расставил, напряг ноги, припал рогами к земле и смотрел исподлобья на сына. И сын не выдержал —дрогнул и побежал. Вслед ударил ему озлоб­ ленный рев отца, но рев этот как бы и провожал его с миром, благослов­ лял на удачу... Он бежал мягкой сухой долиной, с высоких ясеней опадали листья и яркими лоскутами устилали ему. тропу. В разных местах в округе ре­ вели, трубили быки. Это было их время в тайге: даже волки сейчас страшились их ярости. Ему тоже сегодня неведом был страх: рев изюбрей будто подстеги­ вал жгучей плетью, гнал искать своего соперника и сражаться. Так бежал он тогда недолго по золотым листьям осени: его остано­ вил близкий протяжный зов. Зов этот смолк и опять повторился: сопер­ ник был где-то рядом, звал настойчиво, властно. Надо было скорее ло­ миться сквозь заросли, чтобы кто-то другой не схватился раньше. Он протрубил в ответ свою первую брачную песню и понесся без страха и осторожности. Если б только он знал, кто поджидает его за деревьями... За деревьями звал его человек, «вопилыцик», с берестяным рогом в руках и ружьем наготове. Олень был так еще молод, так был охвачен страстью, желанием битвы, чго выскочил прямо на человека. Глаза его тотчас же ослепило огнем, уши заткнуло громом, но пуля только ожгла, царапнула ногу. От неожиданного набега зверя, от такой его близости стрелок вгорячах промахнулся. Изюбр повернул круто и скрылся. Вдо­ гонку ему громыхнуло еще, но он уже был невидим охотнику за густотой лиан.