Сибирские огни № 08 - 1969

Лев Петрович закусывал и поглядьшал на медвежью шкуру, кото­ рая на стене над кроватью висела — вместо ковра. Метровые черные ла­ пы с когтями, как грабли, обхватывали собой всю стену. По бокам- шерсть на шкуре была росомачьи-рыжая, а по хребту — бурая, с сереб­ ристой белесостыо. Загляденье —не шкура. Носил на себе ее просто громадный медведь. — Давно удивляюсь,— сказал, прожевав, Лев Петрович,— потря­ сающий экземпляр. Пещерный, ей-бо-гу, медведь! Пронька тоже взглянул на шкуру — глаза блеснули. — Да, ох и страшенный был медведюга! Как вспомню об нем, так- до сих пор волосня дыбором. — Фартовый ты был охотник, коли такого медведя застукал... Здо­ рово раньше ты промышлял? Поди, как пойдешь, так и найдешь. Или тоже по-разному было? Черноус ждал. — На охоте тебе как повезет. Не догонишь^—*наголодаешься. За кобылой бредешь, как за покойником: еле-еле душа в теле. Шатко, вал­ ко, лишь бы кобыла шмутье везла... Разно, конечно, было. Зайдешь да­ леко, харч кончится — какой только пакости не наешься! Ладно, если- там рысь попадется, барсук... Барсучье мясо и поросячьему не уступит. А рысь не едывал? Жаль. Белое, вкусное, как курятина... Это я тебе го­ ворю, и ты верь!.. Волка есть не могу. Было дело, раз попробовал, так потом все пни обмулевал... Да, из дикого мяса лучше козульки я ничего не знаю — чистая, мягкая, уваристая. И жирная тоже бывает! — А изюбрятина как? — прищурился Лев Петрович. И Проньке опять померещилось, что заповедный директор подозре­ вает его в нечистом деле, затем и сидит здесь, чтобы схватить за руку—> посчитаться за дохлых зверей, о которых тогда раззвонил Пронька. «Неужто хитрит? — холодел душой Кривохижин.— Неужто все для отвода глаз —спирт, колбаса, разговорчики об каких-то делах ко мне? Туман пускает. Чую, какие дела у тебя ко мне, вижу. ...Медведь, перед тем как в берлогу лечь, тоже так-то вот все петляет —следы отводит. А потом, перед снегом, и ляжет... Не хочешь ли и ты на меня навалить­ ся разом — стереть в порошок, сжить Кривохижина с пасеки? А я не дамся! Ить я про тебя кой-чего тоже знаю. С тобой мы теперь, как два изюбря перед дракой: схватимся — много земли вокруг выроем. Или ты меня, или я. Или вместе скопытимся... Бывает —видал мой отец и рас­ сказывал: сшибутся два изюбря, сплетутся костями-рогулинами, а рас­ цепиться не могут. Упадут за колодину, буреломину —тут им и смерты или сами подохнут, или волки съедят...» «Разъячился! — со злом подумал о себе Пронька.— Это со спирта такой ты храбрый. Кету отбирали — сразу лапки поднял! Виноват —^ озорничал, колол острогой и протча. Верещал, как сусля в капкане. Хоть добро, что не засадили за рыбу... За изюбря еще будет добрее! С Чер­ ноусом себя уравнял: как два быка сцепимся! Сцепиться-то сцепишься, но и найдется кому расцепить». А Черноус ждал, что скажет Пронька насчет вкусности изюбрино- го мяса. — Изюбр — зверь очень строгий,— пошел в сторону Пронька.— Среди изюбрей, Петрович, звероеды встречаются. Не слыхивал ты про это? Изюбр-звероед? Что это значит? —уставился удивленно на Проньку заповедный директор. — А бык с такими рогами... короткими и широкими, ну, острыми, ножевыми. С каким он самцом в гон ни схватится, так тому все: или до