Сибирские огни № 08 - 1969

Дед Ковшар и шофер отговаривали: «У старовера,, гляди, одной икры две бочки накатано — чуть не по центнеру каждая. И мы не лысые! Старовер для себя одного разве хапа­ ет? У старовера не жизнь — нажива. Погоди: понаедут к нему хитрецы разные икорку по сходной цене покупать. У него денег —стены червон­ цами можно обклеить. Гребет! А нам бы лишь для себя промыслить. Погодим еще...» Правда: еще погодили, еще кетин сто добыли и собрались ехать. Поехали и дорогой на рыбинспектора налетели: будто нарочно их караулил инспектор в засаде... Снится Проньке все так, как было, только вместо инспектора —- Чер­ ноус с Паном. При карабинах, как и положено им, на лошадях, коман­ дуют: «Выходите. Знаем, сколько чего нахищничали; бумагу штрафную .подписывайте!» Пронька первый в себя пришел: «А вам до нашей рыбалки дело какое? Дитур протекает не по за ­ казнику, а по вольной земле. Что вы, как асмоидолы чертовы! Езжайте, может, где кабана себе застреляете: сейчас он по первому снегу жирен!» Пронька им этак, они ему так: «Вот тебя мы и заарестуем». И хоп это Ванька Рогожин Проньку за руку и выдернул из маши­ ны. Пронька Рогожину в зубы, а тот — хрясь прикладом... И Пронька стал медленно-медленно, тихо-тихо, в какой-то душненькой пустоте, умирать... * * * «Вот я и умер, вот и допрыгался»,—думал так Пронька, а сам про­ должал будто все видеть и все слышать. Страху у Проньки нет, а ды­ шать тяжело стало — взопрел, как на пару в бане... Двинул Пронька плечом, двинул другим: еще сильнее какая-то тяжесть его привалила. И вдруг затрясло всего Проньку, от тарахтенья в ушах заложило... Ле­ жит он, похоже, совсем уже мертвый, лежит на телеге, а верхом на него взгромоздился старик Ковшар и гонит телегу проселком на станцию. Какие-то встречные попадаются, останавливают Ковшара, справляются: «Везешь кого?» «А Кривохижина Проньку: с вина сгорел». «Э, врешь: он был алкоголик умеренный». «Да на — загляни в лицо-то: он. Да череп!» «Ай, правда — Пронька, с Долголевского пасечник...» «А я про што...» «Окаянный! Так што ж ты верхом на ём едешь?» «А друг он мне, потому я на ём и еду. Другу не это простится. А везу я его натомировать. А коль его резать будут, ему от того не боль­ но, што я на ём еду...» Пронька открыл глаза... И лоб его был мокрешенек, и'спину так холодило, будто буран ему снег наметал под рубаху. «Не сон, а какая-то жуть с мутью,— ясно подумал Пронька.—А хо­ тел я тогда инспектора вдарить, когда он рыбу у нас отбирал. Ох, от души бы вчистил!.. И теперь бы сидеть мне в колючей засидке. А так... .Корову свел со двора, продал подсвинка, чтоб штраф за рыбу-икру за-