Сибирские огни № 08 - 1969

вслед за собаками, увидел долину внизу и темную щетку леса —тот ельник, откуда его собаки подняли изюбра. И еще было видно, как в пропасти, в каменной глубине ее, медленно оседает белая снеж­ ная пыль.., 2 Серый день вошел уже в полную силу, а Пронька Кривохижин, пасечник с Долголевского ключа, только-только управился с делом. Много убил он сил, пока спускался с собаками в пропасть, пока свеже­ вал оленя, у которого от Падения кости переломались и лопнула на спине шкура. Полдня укатилось, а небо все так же мглело, не открыва­ ло нигде и клочка синевы. Пронька спешил, но суеты лишней ни в чем не выказывал. Куски синего, постного мяса 1 ?адо было вытаскивать по распадку вверх, и он поднимал их, ходка за ходкой —по пуду, по два зараз, выбарахтывался с ношей из глубокого снега. Хоть старый, худой был изюбр, с бельмом на глазу, а вчистую весу в нем набралось шесть пудов верных. Да шку­ ра, да голова с рогами. Так что умаялся Пронька, упрел, спину взмылил. Парную мягкую шкуру Пронька скатал и в широкий мешок засунул: смерзнется, после везти удобнее будет... Шкуру он выделает, чаботья себе сошьет — унты-половинки, а то старые у него дорвались — под стельки снег набивается. Мясо он разбросал по сугробу кусками, до­ ждался, пока их прихватит морозом, и тоже в мешки посовал. Разумно, испытанно делал все Пронька: мерзлое мясо крови не даст, холстину не пропитает. После кидай мешки в сани, затруси сеном да и вези с богом. Как ни измучился Пронька, а был доволен сегодня сверх всякой меры. И тем был доволен, что след собаки хорошо взяли, что стаю волчью прогнал и что добыча ему нынче как с неба свалилась: без выстрела взял. Ни гула, ни гари пороховой. Ловко! И погоду сегодня как кто нарочно послал: сыро, глухо, затянуло, заволокло кругом, сеет мгычка, засыпает крупой белый свет. И это особенно радует Проньку, до замирания души. Скажи вот теперь, что Кривохижин кругом неудачник, что в жизни ему борону под ноги бросили: куда ни ступи — напорешься. Не скажешь, не выдумаешь. Эх, ну и погодка: красота с маком! Об заклад можно биться, что Черноус, заповедный директор, дома нынче сидит в красном углу да толстые свои книжки почитывает. Или с женкой-красавкой, модницей, кино глядят, жмутся друг к дружке бочком в станционном простылом клубе, дувЬт на ручки, греются, голуби... А в общем, кто его знает, каким он делом-бездельем занят, Черноус Лев Петрович, заповедный директор. Сегодня Проньке на него наплевать, сегодня носа никто в тайгу не покажет, в непогодь не попрется на Пронькину пасеку, на Долголевский ключ. Обо всем этом Проньке думалось между делом; на душе у него был покой и одно удовольствие. На костре он поджарил, поддымил добрый кусок изюбриной печен­ ки, съел, чаем запил, и совсем ему благодатно стало. Собаки насыти­ лись кровью, кишками, свернулись и спят... Хорошие у него собаки, ух, мировые! И какой Пронька умный, что не продал в черный день своих кобелей, не польстился на крупные деньги. А как у него их выманивали, ■собак, как просили: и рудницкие начальники, и наезжий судья из города. Не продал — устоял Пронька. Им эти собаки — раз в год для потехй