Сибирские огни № 08 - 1969

— Ясно, кажется. Теперь вместо богатырей капиталисты. Разрубит капиталист революционера, а на место него —два... Так что я не стра­ шусь своей кончины. — Вот как! — воскликнул старичок.—Это оригинально! Погибнуть без. имени!.. Знаете, я в молодости тоже был революционер, да и те­ перь не реакционер, но без имени я не захотел бы идти на виселицу... — А мы не гонимся за этим,— имя — десятое дело; мы — коллек­ тив... И не мечтанья у нас, а дело... Значит, между нами порядочная разница. И воскликнул вдруг заключенный, вскакивая на ноги: — Эх, прогоним вот к черту вашего Колчака, тогда покрепче за­ гребем власть в руки!.. А—прогоним!.. — Гм!..— улыбнулся старичок.— Вы, большевики, неисправимы... — Да, не исправить... Старичок опять пожал плечами, прошел к двери и остановился на минуту. Он хотел что-то сказать, но не сказал и вышел, притворив за собою двери. В петлях скребнул замок. .Заключенный лег в угол и лежал до самого вечера. А вечером тихо вошел в камеру надзиратель, осветил его спичкой, уже спавшего, и пнул сапогом в голову... * * * И вот, после некоторых допросов, снова оставили заключенного в покое. Избитый, харкающий кровью, с лихорадочно блистающими глаза­ ми, днями он бродил по камере, а ночами стоял у оконца или сидел в углу и наблюдал вереницы людей и события, проходивших и не прохо­ дивших в его жизни. Он бродил, как душевно больной, но достаточно было внешнего толчка, чтобы его мозг тотчас освободился от иллюзий и бреда. Неизмеримые страдания мучили его душу, когда он видел семью. Он плакал, бился головой о стену. И уже в ту ночь его не покидала гнетущая тоска. Перед ним прошла царская ссылка с умными людьми, заточенными в холод и мрак; вспомнились умные споры и умные книги. Спорил сам с какими-то людьми и особенно с одним старичком с лучистыми гла­ зами, напоминающим члена следственной комиссии. Старичок приходил в длинном кафтане, закрывал колена полами его, садился у дверей, напротив заключенного, и ждал, когда первым заговорит заключенный. С ним приятно было разговаривать, ибо всег­ да он говорил о чем-то далеком и отвлеченном, точно рассказывал сказки. Однажды пришел он с огромной книгой и карандашом, уселся у двери и раскрыл книгу. — Это ты? — спросил заключенный, со стоном поднимаясь с по­ ла.— Ну, поговорим. — Я пришел исправить тебя,—ответил старичок,— а может быть, и спасти. Я пришел к тебе последний раз. — Что ты хочешь исправить во мне? ■— Дурные помыслы... Заключенный улыбнулся: — А был ли ты со своим предложением у моих тюремщиков?