Сибирские огни № 07 - 1969

Арсентьев снял шапку и подошел к краю стола, улыбаясь и кивая $ю сторонам. Он был в теплой куртке, лицо казалось бледным и отеч­ ным. Накануне его пригласили, но он сослался на нездоровье и отка­ зался. — Простите, что без стука,— заговорил он тихим глуховатым го­ лосом,—счел приятным долгом поздравить всех вас с завершением по­ левых работ, посмотреть, как вы тут празднуете... Какие все нарядные, даже узнать трудно...— и все искал глазами кого-то.— Нет, спасибо, пить не могу сейчас, рад бы, но не могу, сердце... Ага, и Андрей Алек­ сандрович здесь! Вас особо поздравляю, вы — герой дня. Он быстро подошел и поставил перед Князевым бутылку «КВВК». Кругом восторженно ахнули. Князев, не вставая, удивленно поднял гла­ за, сдержанно сказал: — Спасибо, только это не мне —Матусевичу. Он нашел, — В двухдневном рекогносцировочном маршруте? Кажется, так в вашей радиограмме сказано? — Кажется, так. — Везучий вы человек! — Арсентьев усмехнулся.— Редкостная уда­ ча! В случайном маршруте открыть месторождение... Князев прищурился: — уметь надо! — но Арсентьев уже овладел собой. — Днями я соберу техсовет, и мы обстоятельно рассмотрим все ваши соображения. А сейчас — веселитесь, не буду вам мешать. Он отвесил общий поклон и с достоинством пошел к выходу. По­ серьезнев, Князев проводил его взглядом. Не понравилось ему это поздравление. Он сосредоточенно накалывал на вилку кубики свеклы из винегрета и хмурился. А кругом — пир горой, дым коромыслом. Душа просила песни, и несколько голосов, затянуло: Держись, геолог, крепись, ге-о-олор, Ты серому волку брат... Мягкий высокий баритон Матусевича скреплял и выравнивал пья- иоватые шаткие голоса, сам он, стоя, вдохновенно дирижировал вилкой! Ой да ты тайга моя густая, Раз увидел — больше не забыть. Ой да ты девчонка молодая, Нам с тобой друг друга не любить... К полуночи веселье достигло разгара. Ревела радиола во все свои четыре динамика, стол напоминал поле брани. Дощатый пол дрожал от топота. Заблоцкий в общем веселье не участвовал. Он спал, уткнувшись лицом в сложенные на столе руки. Князев и Переверцев отвели его за кулисы и уложили на стульях. — Кто это? — спросил Переверцев. — Геолог, моя кадра. Пить только не умеет. — Научится,— сказал Переверцев. — Он еше многому научится. Дай-ка то пальтишко, я его укрою. Заблоцкий уезжал последним теплоходом. Позади остались бес­ численные «посошки», обмен адресами, прощальные рукопожатия, тро­ гательные мужские поцелуи, А он все метался, вечером склоняясь к