Сибирские огни № 07 - 1969

— Чё я пойду,— пробормотал Костюк и потупился.—Они меня не послушают... — Ладно, я скажу, раз ты такой застенчивый. Вечером Князев заглянул в шестиместку. — Та ладно,— махнул рукой Тапочкин,— какие счеты между дво­ рянами! — По мне, пусть хоть вовсе себя не включает, лишь бы варил под­ ходяще,— ответил Лобанов. Остальные подтвердили свое согласие. — Значит, все «за»? — переспросил Князев. Матусевич откашлялся под пологом и промолвил: — Нет, не все. Он приподнял марлю, высунул голову и, помаргивая на свечу, сказал: — Товарищи, нельзя этого делать. Он ворует, ворует у всех нас. Я сам видел. На той неделе забыл в палатке пикетажку, пришлось возвращаться. В лагере уже никого не было. Я взял пикетажку, под­ хожу к кухне — чаю холодного выпить. Он что-то у костра колдует, ко мне спиной. Я тихонько подкрался, думал испугать, смотрю, а он себе омлет с тушенкой готовит. А на завтрак «бронебойка» была... Я не хо­ тел говорить, но раз так вопрос стал... — Ну, падаль! — вырвалось у Тапочкина. — Надо проучить,— веско сказал Заблоцкий. — Темную ему устроить! — воскликнул Тапочкин и, взглянув на Князева, в деланном испуге прихлопнул рот ладошкой. Князев молча вышел. Он знал, что меру наказания установят и без него. — Не надо темную,— мрачно сказал Лобанов.—Я с ним сам по­ толкую... О чем они толковали и как — осталось тайной, но с этого времени Костюк затосковал, потерял ко всему интерес и начал считать дни... Еще с вечера солнце затянули высокие перистые облака, и Костюку спросонок почудилось, что идет дождь. Он протер глаза и сел. Дождя не было, о стенки палатки барабанили комары. Из-под пологов неслись разноголосые храпы. Костюк тяжело вздохнул и начал одеваться. В отгороженном камнями затончике медленно двигались сонные крупные хариусы — наловили горняки,— но возиться с рыбой Костюку не хотелось. Зачерпнув ведро воды, он всыпал гречку и сел под дым. Еловые дрова искрили, потрескивали, было туманно и тихо, дым от костра стлался понизу и таял в кустарнике. Робко пискнула какая-то птица. Тайга еще спала. В палатке горняков послышался натужный кашель. Из прорези показалась чья-то рука, отстегнула деревянные палочки-застежки, вы­ лез Шляхов. Кашель гнул его пополам, видно, накурился вчера ма­ хорки. Отплевываясь, он пошел в кусты, некоторое время побыл там и вернулся, почесывая накусанные ягодицы. Увидел Костюка и благодуш­ но кивнул ему. — Здорово, Петро! Варишь-жаришь? Костюк повел мутными глазами и ничего не ответил. Шляхов пои- поднял крышку с ведра. — Каша? А рыбу зря ловили? — Хочешь, иди чисть,— буркнул Костюк. — А мы вместе, вместе,— сказал Шляхов и, зайдя сзади, схватил Костюка под мышками. — И-и-их! — завизжал Костюк.— Пусти-и-и! Этот визг разбудил Тапочкина. До подъема оставалось еще минут сорок, но спать ему не хотелось: