Сибирские огни № 07 - 1969

Набрав в ладони воды, он прополоскал рот, умылся, потер застыв­ шие руки, надел накомарник и с неохотой побрел к берегу. Вот бы про­ сидеть здесь целый день и ни о чем не думать! Навстречу по одному спускались невыспавшиеся и печальные оби­ татели шестиместки. Впереди шел Матусевич, узкоплечий и маленький студент-практикант, за ним — подпоясанный полотенцем техник Илья Высотин с рыжей козлиной бородкой и скептическим прищуром. — Доброе утро, Андрей Александрович!— как всегда первым по­ здоровался Матусевич: сказывалось столичное воспитание. Остальные молча прошмыгнули мимо. Князев подошел к кухне, заглянул в ведро. — Что у нас сегодня? Рассольник? — Когда же все это кончится?— слезно спросил Костюк, наливая ему суп.— Нету от них, проклятых, спокою, лезут везде... — Ничего, Петр Федорович, потерпи. В конце августа пойдешь по ягоду уже без накомарника. — До этого дожить надо! — пробурчал Костюк. — Доживем!— уверенно ответил Князев и зашагал в палатку, хоть поесть спокойно. Допив пахнущий веником чай—когда этот Костюк научится заваривать!— он позвал: * — Дюк, Дюк, иди сюда. Но Дюк не шел. Наверное, вырыл где-нибудь неподалеку нору и лежал, уткнув нос в землю: спасался от комарья. «Ничего, жрать захо­ чет — явится»,— решил Князев и вывалил недоеденную гущу. От костра послышалась бубнящая скороговорка Костюка и вопли Тапочкина Князев поморщился. Этот школяр с кукольным лицом херу­ вима последние дни даже мыться перестал. Пришлось наказать Костю- ку, чтоб не кормил его, неумытого. А через неделю-две откроет «аго­ рой» фронт мошка, ог нее и в накомарнике не спасешься, деготь ну­ жен... Князев взглянул на часы. Без двадцати восемь. Копаются ребята, устали. Он задумчиво потер нижнюю губу. Да, жаль терять хороший день, но придется устроить завтра отдых. Пусть хоть отоспятся, рыбу половят. Да и у него уже скопилось много необработанного материала, пора рисовать геологию участка. Сказать им сейчас или вечером? По­ жалуй, лучше сейчас. Сразу поднимется настроение. — Илья, зайди ко мне!— крикнул он. Когда хмурый Высотин, готовый к любой неприятности, присел на край вьючного ящика, Князев приподнял марлю и протянул ему карту: — Срисуй свой маршрут. Я тут кое-что изменил. И на четвертом- пятом километре смотри в оба. — А что, есть что-нибудь интересное?— Поняв, что разноса не бу­ дет, Высотин осмелел. — Еще не уверен, но возможно есть. Пока Высотин старательно наносил маршрут, Князев молча созер­ цал его бороду: себе, что ли, отпустить? Благо, лезвия кончаются. — Можно идти?— спросил Высотин, возвращая карту. — Иди. Контрольный срок — одиннадцать часов. И уже вдогонку бросил: — Передай публике, что завтра камеральный день. Высотин щелкнул пальцем и выскочил, едва не сорвав палатку. — Что, Илюша, клизма была? — услышал Князев голос Матусе- вича. — Радуйся, профессура, завтра отдыхаем! Раздался звучный шлепок, хохот и приглушенное: