Сибирские огни № 06 - 1969

Мотря всегда знает: кто в деревне едет в город. Прибавила шагу: надо успеть, пока Мотря не улеглась спать. С трудом потянула стылую дверь на себя, и с порога увидела его. Виктор стоял у печки. На нем лыжный костюм,' он смотрел на Нину и улыбался. Его появление настолько было неправдоподобным, что она на секунду даже закрыла глаза. Он? Он! — Вот братец приехал,— объявила Никитична, подталкивая седые космы под платок,— экая страсть, на лыжах прибег! Сорок пять верст без малого и все бягом и бягом. Маленько личность себе не познобил, «Ах, милая, милая Никитична, говори, ради бога, дай только прий­ ти в себя. Но почему он вдруг сделался братцем?» — Что, сестренка, разве не рада? — улыбнулся Зорин. — Рада. Но ты не писал. Ты, правда, на лыжах? — Нина так растерялась, что не знала о чем говорить.—Пойдем ко мне. Никитична «налаживала» им ужин у Нины в горнице. Наконец, они вдвоем. — Ну, здравствуй,— он шагнул к ней, взял ее руки в свои. Сейчас поцелует. Но он только заглянул ей в глаза и отошел. На­ верное, и Виктор испытывал то же чувство радостного смятения. — Однако самовар поставлю,— сказала за дверью Никитична.— С такой-то дороги ладно будет и чайком побаловаться. — Я сама,— кинулась Нина. — Ладно, угощай брата. Эко, столь бягом на лыжах. Конь и то пристанет. — Добрая старуха?— спросил Виктор.— Тебя не удивляет, что я братом объявился? Хотел объявить себя женихом, но не знал, как ты к этому отнесешься? Нина понимала, что ее молчание может обидеть Виктора, но все нужные слова куда-то провалились. — Ты ничего мне не ответила. — Да,— сказала она. Он, улыбаясь, покосился на дверь. — Очень хочется тебя поцеловать,— тихо проговорил он. — Как брату, конечно? — смущенно засмеялась она. — Ты не ждала меня? — Нет, то есть я не думала... — Не думала, что приеду? — Ты пришел,— напомнила она. Только сейчас до Нины дошло, что он пробежал сорок пять верст.— Ты очень устал? .— Не очень. У меня же по лыжам первенство по городу. — Я эгоистка. Ты же голоден. Садись. Ужин остынет. Ешь щи, у Никитичны они вкуснецкие. Потом они пили чай, сидя друг против друга. — Тебя послали или ты сам попросился? — Я сам от себя,— он засмеялся.— Понимаешь, считается, что я в Понизовье, в командировке. В окружкоме комсомола мне разре­ шили два дня проболтаться в городе, отдохнуть. Ну вот, я и махнул к тебе. — Я ничего про тебя не знала. Ты не писал. — Я не писал — надеялся все время вырваться. Да и письма от­ туда страшно долго идут. Глушь, еще почище здешнего. — Ты мог сбиться с дороги,— испугалась она.— Обратно ты-по­ едешь, я попрошу у хозяев тулуп. Во вторник хозяин поедет на базар. Не могу я до вторника ждать. Я же говорю: меня отпустили только на два дня.