Сибирские огни № 06 - 1969

что ее Стешин крестный поедет за сеном и подвезет их,— идти им оста­ нется не больше трех верст. Нина сидела у окна, с грустью поглядывая на дорогу. Неужели Зорин так и не придет? Думала о нем с тревогой — так ничего и не подсказал, как быть с Козлоноговым. Но в глубине души она пони­ мала — больше всего обидно, что не спешит увидеть ее. Он крикнул с порога: — Как хорошо, что я тебя застал. Нам же надо проучить этого Козлоногова. Здесь на него жаловаться нет никакого смысла! Да и Степанчиков еще не приехал. Надо написать заметку в газету. Мы завтра возвращаемся в город, и я сам передам в редакцию твою за­ метку. Здорово? Ты когда едешь? Ну, и на ять — успеем соорудить за ­ меточку. Ты писала когда-нибудь? С тобой что? — Ничего,— сдержанно проговорила она. Выходит, если бы она уехала, он бы пожалел только потому, что не успели написать заметку... Виктор скинул тужурку, буденовку и все поглядывал на нее, види­ мо, силясь понять, что произошло. — Я так торопился,— сказал он,— боялся, что ты уехала. Даже со­ брание в комбеде перенес. — Хорошо, я напишу заметку,— мигом повеселев, сказала она,— только я всего раз писала, да и то сильно переделали. Они вместе писали эту замечательную, неповторимую, хлесткую, бичующую заметку. Он подошел и, склонившись через ее плечо, стал читать. Он дышал совсем рядом. Ей стало жарко и хорошо. Ему что-то надо было испра­ вить. Виктор, взяв Нинину руку в свою, принялся водить карандашом по бумаге. Она засмеялась. — Ты что? — смущенно спросил Виктор и выпустил ее руку. Нина поднялась. Они стояли и, как вчера в Нардоме, долго смо­ трели друг другу в глаза. — Нина...— Он так и не успел ей ничего сказать... Стукнула дверь, и они испуганно отскочили друг от друга. Вернулсй профессор. Виталий Викентьевич говорил за всех троих и все почему-то смотрел в окно. Хотя там решительно ничего интересного не происходило. Прощались они на глазах у всех. Гранька расцеловала Нину. Маруся хмуро отмалчивалась. Нина поймала на себе ее взгляд. — Я тебе напишу,— сказал Виктор, пожимая Нине на прощанье руку, и для всех пояснил: — напишу про заметку. Ты жди. Глава двадцать третья Три дня Нина запрещала себе ждать писем от Виктора. Потом при­ бавила еще три. Писем не было. Писала мама: «Как ты там, Ниночка? Душа у меня за тебя болит». Петренко, тревожась, спрашивал, почему молчит. Утешал: «Не казни себя, если что не так. Опыт —дело наживное. Нет хуже, когда человек перестает верить в свои силы...» Мара сообщала: «...жизнь шикарная. Поступила на службу (папина протекция) в Лесоустройство. От поклон­ ников нет отбоя. Приезжай — познакомлю. Нечего прозябать в глуши». Натка разразилась жалобами на пяти, закапанных слезами, страницах. «Африкан меня заедает...» Сестра так подробно все описывала, что Нина живо представила Наткины злоключения. #