Сибирские огни № 06 - 1969

— Вот, Нин Николаевна, ты, может, думаешь, что к кулаку, аль к подкулачнику в дом пришла чаевать... Вот тебе раз?! Как же она сразу не догадалась! Сидит и пьет с кулаком чай —только подумать! Что скажет Петренко! Как стыдно. Так влипнуть..., Сразу перед беднотой политически неграмотной' себя показала. Охваченная смятением, Нина подавленно молчала. А хозяин все объяснял: — ...запросто — ать-два — мужиков на две половины не поделишь. Это баранов легко: по одну руку — черных, по другую — белых. А сре­ ди мужиков, доведись и до нашей деревни, всякие есть и со всячиной. Про себя скажу, к примеру, сама видишь, как проживаю. В достатке. Грех жалобиться. — Уж будя выхваляться,— испуганно отмахнулась хозяйка. — Не боись, не сглажу,— засмеялся хозяин.—А пошто я так живу? Да по то, что отродясь лени не знавал. Встаю — зорька еще не зорюет, ложусь, почитай, последний на деревне, хоть кого спроси, как в Лавру- шине строился Василий Медведев. На пустом месте строился. Тайгу корчевал. Тайга богатейшая, руки к ней приложи —одарит. Дичь какую набью, коня запрягу и в город. А то шишковать в тайгу всей семьей наладимся, орех наготовим и обратно в город на базар. Вот копеечка копеечку и копила. Он долго, со вкусом, словно пробуя каждое словечко на зуб, рас­ сказывал, как на телку копили, «от нее сметана хошь ножом режь», как привели во двор «Буланого», как хозяйка пряла по ночам с лучи­ ной—«веришь, керосину не на что было приобресть». Нина слушала и с озлоблением думала — оправдывается. Ага, так и «сть,— заговорил о хлебе: ,— ...сдал государству. Сколь положили —столь и сдал. До фунта. «Зачем он это все мне рассказывает? —недоумевала Нина.— Ку­ лак, настоящий кулак. А я сижу, чай распиваю. Вдруг узнают, скажут — приехала и завела дружбу с кулаком. Встать и уйти. Что говорил председатель Рика на курсах —«кулак — антисоветский элемент на се­ ле». Встать и уйти. «Ах, воспитанная барышня, не можешь оборвать хозяина на полуслове —так и сиди, дуй чай у кулака». Выручил приход нового гостя. Хозяин вышел к нему, но почему-то в горницу гостя не пригласил. Услышала просящий голос: — ...дык, ужо, ради христа, дай хошь... Хозяин поспешно прикрыл дверь. ■Наскоро попрощавшись, Нина заторопилась домой. Хозяйка серди­ то (и куда девался ее елейный напевный голосок) прошипела: — Ходить и ходить, прости господи, как побирушка. В кухне Нина мельком увидела «побирушку»— высокий, в армяке, худой, длиннобородый, лицо иссечено продольными морщинами. Он поклонился Нине, не поднимая глаз. Судя по красному насупленному лицу, хозяин недоволен появлением побирушки. Еще бы, у него, кулака, просят Христа ради. Наверное, еще деньги дает под проценты, как Гобсек. Небось, бедняка не пригласили к столу, не стали потчевать блинцами. А она-то, дура, обрадовалась, что в этом доме ее поняли, уши развесила... Когда она только поумнеет! ...Собираясь вечером на свою первую встречу с учащимися, Нина не знала, как ей быть с косами (все, что ей надо сказать, она записала и вызубрила). Натка перед Нининым отъездом утверждала: «Если распустишь косы, никто тебя не будет слушаться —сильно девчоночий у тебя вид», Мара твердила свое излюбленное: «Важно произвести первое впечатление». Наконец, решившись, Нина заколола косы шпиль-