Сибирские огни № 06 - 1969

— Спасибо. Я пойду. Мне собираться надо. До свиданья. •— И мне пора,— Петренко поднялся. Анфиса как-то мгновенно остыла: — Ну, прощевай. Ты слушай мой совет: в деревне полагайся на баб. Они тебя всегда вызволят. Уже темно. В небе позажигались еще неяркие -звезды — будто не­ забудки заплутались в глухом болоте. Кое-где зыбится свет от уличных фонарей. Ветер, балуясь, трогает в палисадниках сухие листья сирени и черемух. Где-то мяукает котенок, может, кем-то подброшенный. Петренко вышагивал рядом с Ниной: он— шаг, она — два, молча погрузившись в свои мысли. — Человек, когда брод ищет, где и оступится, а то стремнина попа­ дется... Стало быть в обход надо...—Он остановился, закурил.—Прово­ жу тебя, время у меня есть.—Немного погодя спросил: — Сколько же, Ниночко, тебе жалования положили? — Двадцать пять рублей. — Не жирно. Но в деревне прожить легче, чем в городе. Вот рабо­ тать— потруднее. Тебе с непривычки особо трудно покажется. Не пой­ мешь чего —приезжай. Побалакаем. Запомни: борьба за Советскую власть в деревне продолжается. Чуешь? Мужику надо доказать преиму­ щество коллективного хозяйства. А наш округ по коллективизации силь­ но отстающий. Тут причин много. Край-то наш какой: тайга да болота. Селились, как душеньке было угодно, чтобы от властей подальше. Ху­ торов да заимок —чертова прорва. Ну и хозяйствовали там зажиточ­ ные мужики, каждый сам по себе. Поэтому трудно им сейчас жизнь за­ ново перестраивать, чтоб сообща... Прежде всего ты и постарайся по­ нять мужика... Они дошли до Заболотной—;темной, грязной, кривобокой улицы, Нина боялась одна по ней ходить. Через два квартала их дом. — Ну, что ж, Ниночко, йо русскому обычаю присядем на про­ щанье,— предложил Иван Михайлович. Сели на чью-то маленькую лавочку у ворот. Из щелей между став­ нями вырывались узкие полосы света, лучики скользили по темным ку­ стам в палисаднике и упирались в выщербленные плахи тротуаров. Пет­ ренко зажег спичку, осветив выпуклый, с бороздкой посредине, подборо­ док и твердые губы. Нина поежилась. — Озябла? — спросил он и, положив ей руку на плечо, легонько притянул к себе. Хорошо, как хорошо, вот так сидеть рядом. И молчать хорошо. По­ чему так: большой огромный мир, а лучше всех— один человек. У ма­ мы есть Африкан, у бабушки:—Коля и новый внук, у Натки — подруж­ ки, у Мары, похоже, что настоящая любовь. А у- нее, Нины, есть Пет­ ренко. Очень умный и добрый. Очень. Очень. Нина помнила, знала, чем для нее в раннем детстве был Петренко, но она не знала, чем была она для молоденького солдатика, которого судьба оторвала от родной и милой сердцу Малороссии и забросила в заснеженный сибирский город. Добродушный увалень, которого за ук­ раинский говор называли хохлом, чужой среди чужих, —привязался к ребенку, прирос душой... До ее дома они дошагали молча. — Так пиши, Ниночко,— проговорил Иван Михайлович,‘—и всего тебе найкращего! Нина дошла до ворот и оглянулась. Подбежала к нему и, привстав на цыпочки, поцеловала в твердые губы.