Сибирские огни № 06 - 1969

КНИЖНОЕ ОБОЗРЕНИЕ Л. Ф и н к ГОРЬКИЙ ПУТЬ К ПРОЗРЕНИЮ Н овый роман Петра Проскурина «Ка­ мень-сердолик»1 возвращает нас к ве­ ликой весне сорок пятого года, когда ра­ дость победы естественной своей жизнетвор­ ной силой оттеснила мучительную горечь пережитого. Именно это внушает изуродо­ ванному в сражении за Берлин Антону Са­ вичеву военный хирург Минутко: «Дер­ жись, солдат. Война все-таки окончилась в нашу пользу. Вот что главное. Мир устал от смерти, ему нужна теперь радость». Савичев, как и всякий человек, пережив­ ший неистовую чудовищность навязанной фашизмом войны, не может с этим не со­ гласиться. И в то же время оказывается не в состоянии растворить в общей радости свои тревоги и сомнения, потому что их ис­ точник не только в ранении, не только в сожженных бровях и шрамах на лице...На­ стойчиво и пронзительно его буравят мысли о том, как жить дальше, как предотвратить повторение военных кошмаров и преступле­ ний. В чем отныне его личная ответствен­ ность, его личный долг? . П. Проскурин в такой постановке воп­ роса верен исторической правде, больше то­ го, он обнажает самую суть раздумий со­ ветского человека, для которого победа бы­ ла только вехой на его историческом испо­ 1 П е т р П р о с к у р и н . Камень-сердолик. Гоман. «Молодая гвардия», 1968. № 7, 8, 9. линском пути. Вопрос Антона Савичева — «Как жить дальше?» — задавали себе мил­ лионы людей, убежденных, что уроки войны должны навсегда запомниться человечест­ ву, что отныне жизнь пойдет такими путя- ми, на которых повторение истребительной империалистической агрессии стало бы не­ возможно.. Уже этим определяется , обще- значительность й Широта проблематики ро­ мана. Хирург Минутко, физически вернувши^ Савичеву жизнь, пытается найти ему и мо ральную опору: «Истина жизни проще па­ реной репы. Не надо ее искать, она уже в самом факте жизни». Эту примитивную фи­ лософию П. Проскурин отнюдь не выдумал. В послевоенной тишине жажда простых земных радостей казалась естественной и оправданной. Пробто жить — это первый ответ на тре­ вожный вопрос Антона, это искус, который судьба будет предлагать ему в разных ва­ риантах, иногда очень сложных, и это, на­ конец, главная мишень для самого ,писа­ теля. С первым вариантом такой жизни стал­ кивается Антон при встрече со школьным товарищем Ромкой Копыловйм. Савичеву и самому приходило в голову, что жить ему теперь надо будет «честно, тихо, прикола­ чивая отставшие подметки или плотничая». А вот Рома, «талантливый мальчик», кото­ рый «всех переплясывал в самодеятельно­ сти», вернулся домой без обеих ног и чи­ стит обувь на Кузнецком мосту. Уже при первом объятии Антон почувствовал, что «от Ромки тяжело пахло водкой и еще чем- то острым». И этот запах водки — символ того, как Ромка «прогуливает» жизнь, на­ слаждаясь «селедочкой», «колбаской» и прочим уютом, который создает ему «хоро­ шая баба» Евгения. Подчиняясь его напо­ ру, его житейской энергии, сам Антон го­ ворит: «Вот сижу с тобой, ем, пью, и хоро­ шо. Что еще надо?»