Сибирские огни № 06 - 1969

свои порывы и чувства, но только до той поры, пока не убедится, что действует в верном направлении. Ему сразу пришлись по душе мысли и поступки Боброва, опытного подполыцика- болыневика, и он открылся перед ним со всем пылом юности; Антон охотно и горячо взялся за выпуск листовок в подпольной типографии, когда революция пошла на убыль и нельзя было рассчитывать на под­ держку возбужденной событиями общест­ венности; по выходе из тюрьмы он со стра­ стностью убежденного революционера по­ правляет своих товарищей— реалистов, за­ думавших было вступить в переговоры с администрацией училища., «Так вопроса никто не ставил,— резко говорит Костров.— Мы собрались обсудить меры борьбы с администрацией училища, воздействовать на нее через общественность, родителей, печать, и никто не собирался вступать в перегово­ ры с Валентиновым, а тем более с Авсеен­ ко». Это выступление положило конец ко­ лебаниям и сомнениям забастовавших реа­ листов. В своем решении, направленном на имя директора Валентинова, они заявили: «И при возвращении к занятиям учиться у г. Авсеенко они не будут ни при каких об­ стоятельствах, так как этот учитель был самым злобным их противником, способным на провокации и подлость». Чисто и целомудренно развиваются отно­ шения Антона к Леле. Он ее любит — это ясно, и видно, что соединяют их и общие интересы, и общая борьба, общая опасность. Эта лирическая линия несколько приглуше­ на в повести, но она в ней есть, и оттого обаятельный образ Антона становится нам еще ближе, еще дороже. В повести хорошо рисуются различны« слои интеллигенции города. И умеренные меньшевики, типа Мельчакова, пытавшегося отвлечь учащихся от революционной борь­ бы, и ренегаты, типа Маслова, этих люби­ телей звонких фраз, быстренько перешед­ ших от сверхреволюционных требований к приятию царских свобод, и верноподданные служащие, типа топографа Гладкова, не гнушающегося доносом на передовую учи­ тельницу истории, и, наконец, сами учителя реального училища, среди которых не наш­ лось и одного, кто вступился бы за уча­ щихся. В решении общего собрания реали­ стов, которое предложил Костров, было записано: «Общее собрание выражает свое крайнее удивление тем, что господа педа­ гоги остались совершенно безучастными ко всем событиям в училище». Революция пошла на убыль. Реакция сплотила свои силы и перешла к наступле­ нию, беспощадному и кровавому. Ренегатов оказалось немало. Обнаружилисв они и сре­ ди учащихся — это разочарованный в рево­ люции и напуганный Верховский. Но под­ линные революционеры не растерялись. Большевики ушли в подполье, они присту­ пили к изучению опыта революции, начали копить силы для новых боев. Именно по­ тому оптимистической — главой «Весна идет» — и завершается повесть Глеба Пуш­ карева. Для современного юного читателя этот простой и незамысловатый рассказ о заба­ стовке учащихся — давняя история. Но сек­ рет обаяния этой истории в том, что она жива, ибо в ней заключена крупица опыта поколения, совершившего революцию. * Н. ЯНОВСКИЙ