Сибирские огни № 05 - 1969

крупная голова. Гладко выбритое с твердыми скулами незнакомое лицо. Из-под густых пшеничных бровей на Нину тепло смотрели глубоко по­ саженные глаза. — Вот она какая! — сказал человек удивительно знакомым, иду­ щим из далекого детства, голосом. И тут она поняла: человек с гладко выбритым лицом — это и есть Петренко. Почему она его сразу не узнала? Каждый раз он другой, там, у тюремной стены, был другой. — Вот, привел,— сказал Федор Иванович, с улыбкой поглядывая на них. — Здравствуйте,— проговорила Нина. Ее сковывало присутствие Анфисы, зорко, с ухмылочкой наблюдавшей за ней. — Здравствуй, здравствуй, бери-ка стульчик да присаживайся поближе. Нина подвинула стул к кровати, села и, не зная что говорить, куда деть руки, принялась теребить галстук. Анфиса рылась в комоде, тихо поругиваясь: — И куда ее холера занесла. Позже, вспоминая свою встречу с Петренко, Нина поняла: он заго­ ворил с Федором Ивановичем, чтобы дать ей время прийти в себя. Наконец Анфиса рывком задвинула ящик комода и, ни капли не смущаясь, что-то спрятала за вырез блузки. — Вы тут гостите, а меня товарищи ждут,— громко оповестила она.—Шамовка в кухне. Если поздно ворочусь, ты уж, Федор Ивано­ вич, расстарайся. Пошла я. Иван Михайлович оборвал себя на полуслове, внимательно и гру­ стно посмотрел на Анфису Она же на него не взглянула. Как-то гулко простучали в соседней пустоватой комнате ее шаги. — Анфиса заведует женотделом,—сказал Петренко,—дают ей ба­ бы прикурить. Ни одного свободного вечера. Хотел ли он оправдать внезапный уход Анфисы, или ему неловко было за домашнюю неустроенность? Нине стало жаль этого большого и сильного человека и она спросила: — Очень у вас болит нога? — Теперь-то не шибко. — А отчего она заболела? — С басмачами, Ниночко, воевал. Бисов вражина меня и покале­ чил. Не поберегусь, и одолевает хвороба. Нина уловила в его голосе знакомые с детства интонации —так в детстве Петренко рассказывал ей свои «баечки». Это помогло освобо­ диться от противной скованности. — Большая стала,—Петренко улыбнулся ей.—А что, Федор, если нам и вправду перекусить малость. И чарочку пошукаем. Поищи там на кухне каких-нибудь харчишек. Федор Иванович отправился на поиски харчишек. Они остались вдвоем. — А я вас сразу не узнала,— сказала Нина, разглаживая рукой скрученный галстук. — Старой стал? — Нет, что вы! Наоборот, я почему-то думала, что вы не то что старый, а пожилой. — Эх Ниночко, как не крути, а четвертый десяток разматываю. Но ничего —мы еще мировому капитализму кровь попортим Расска­ жи, как ты живешь? А сестренки здоровы?.. —Узнав о Кате, погруст­ нел.—Тихэнькая была. Послушная... Жалко дивчинку... У тебя как