Сибирские огни № 05 - 1969

■она не может, но ей надо1 Испугавшись, что Катя вот-вот расплачется, Нина согласилась. С внезапно охватившим ее ожесточением, Нина мы­ сленно повторяла где-то услышанную фразу — «чем хуже — тем луч- шё». Пусть. Она не хочет больше себя обманывать. — Ты иди первая,—шепнула Катя, опускаясь на колени и мелко крестясь. Волнение сестры передалось Нине. В первые минуты она не поня­ ла, о чем бормочет священник. Твердила про себя: «Сейчас, сейчас дос­ читаю до десяти и скажу... всю правду скажу... только не врать...» Пугаясь собственных слов, прошептала: — Батюшка... я... мне кажется.. нет, не кажется, а правда, я не верю в бога... Нина ждала. Внутри у нее что-то похолодело. Сию минуту священ­ ник скажет нужные слова й все прояснится, и никаких сомнений. Она с надеждой взглянула в лицо священника и увидела пустые глаза, как у святых на иконах. Эти глаза ее, Нину, не видели. Батюшка торопли­ во забормотал: — Молись, дочь моя. Да ниспошлет всемилостивый господь наш на тебя благодать...—Продолжая бормотать, он накрыл ей голову эпитрахилью. На мгновенье стало душно, и что-то горькое и злое подступило к горлу. Захотелось крикнуть что-нибудь обидное этому холодному, как плиты на могиле, старику,— ведь она ему о таком страшном при­ зналась, а он... И все же Пина сдержалась— сработала бабушкина муштровка. Привычно-вялым жестом священник ткнул ей в губы пахнущую воском сухую руку. Из церкви сестры шли сначала молча. Потом Катя сказала: — Я рада, что исповедалась, а ты? По ее мягкому тону Нина поняла, что сестра находится в том уми­ ротворенном, вселюбящем и всепрощающем настроении, которое и она раньше испытывала после исповеди. — Когда ты пойдешь на курсы? —спросила Нина. Все, о чем Катя с явным* удовольствием говорила, она сто раз слышала. Пусть на здоровье рассказывает, лишь бы не затрагивала господа бога. — Через четыре месяца я научусь печатать на машинке,—тихим, счастливым голосом говорила Катя,— буду сама зарабатывать. Коля обещал достать сдельную работу. — Про деньги, наверное, грех говорить после исповеди,— У Ни­ ны это вырвалось само собой. — Ты всегда вот так,—сказала Катя обиженно. Ее, наверное, за­ дел Нинин насмешливый тон.— Не надо, Ниночка. Завтра пойдем при­ чащаться. Я рада, что новая жизнь начнется с причастия. Нет больше сил сдерживаться. — Чему радоваться?! А ты вдумывалась, что такое причастие? Нам дадут тело Христово съесть и выпить кровь Христову. Ужас! Съесть и выпить... Нет, я не могу! Сестры стояли под какими-то освещенными окнами. Нина видела, как побледнело, а потом покраснело Катино лицо, как его исказила гримаса испуга, пухлые губы раскрылись, вот-вот заплачет. Надо бы остановиться. Но ее распирало от негодования, жалости к чему-то не­ понятному, от протеста против этой постоянной фальши. — Я не могу больше притворяться! Ведь они все врут! — крикну­ ла она.