Сибирские огни № 05 - 1969

отправилась за ним. Помаявшись, спросила, как он думает, придет ли теперь к ним Петренко? — Вряд ли,— пуская дым в печную дверцу, сказал Коля,— рабо* ты у него, брат, много. — А как называется его служба? — Называется Чека. Пришла бабушка. «Прра спать». Спать не хотелось, но раз бабуш­ ка сказала — тут уж проси не проси. Взрослые закрыли дверь в дет­ скую и негромко разговаривали. Дождик тоненькими карандашиками постукивал в ставни. Натка сонным голосом спросила: — Нина, а Вена взаправду твой жених или понарошку? >— Тебе рано еще о женихах разговаривать, и, вообще, у тебя одни глупости на уме,— строго сказала Катя. — Я же не от себя выдумала. Вена же сам сказал — невеста! Под дождь всегда спать хочется, но сегодня... Натка, наверное, уже спит, она всегда так, говорит, а сама спит. У Нины, оттого, что долго была на ветру, горело лицо, она прижималась горячей щекой к подушке. Сон отгоняли разные мысли. «Жених — слово не то чтобы стыдное, но все-таки... Неужели, когда я вырасту, у меня будет жених. А может, и не будет — я такая страшная... У страшных женихов не бывает. Катя бы узнала, про что я думаю, сказала бы — глупости? Ма­ леньким девочкам про женихов думать — это глупости. Вот Катя, на­ верняка, про все правильное думает, а мне одни глупости в голову лезут». Хлопнула входная дверь. Катя сказала: — Это Вена пошел домой, а Коля пошел его провожать. Я слы­ шала, как они договаривались. Ниночка, прошу тебя, я очень тебя прошу: спроси у бабушки про отца,— Катин голос задрожал. Нина молчала. Не хочется спрашивать. Совестно как-то. Зачем она пообещала! «Спрашивала бы сама»,— с упреком подумала Нина. Но она понимала — Катя не может. Катя старше ее, Нины, Катя умнее, добрее, правильнее. А вот не может. >— Ну иди, иди,— торопила Катя. «Сама иди,— про себя огрызнулась Нина.— Может, не ходить? Ко­ ля говорит, что тот, кто не умеет держать свое слово — подлец! Я не подлец. Я спрошу, спрошу...» Стараясь оттянуть время, долго натяги­ вала чулки, платье. Катя кротко ждала. В глубине души Нина надея­ лась: бабушка уже легла. Не будить же, раз легла. Но бабушка не спала. Дверь из ее комнаты в коридор открыта. Перед .иконой еле-еле теплится лампада, бабушка, в белом чепчике и темном капоте, стоит на коленях и молится. Нина обрадовалась — нельзя же тревожить человека, когда он мо­ лится: она уже сделала движение, чтобы юркнуть обратно. Н<> бабуш­ ка оглянулась, и, не поднимаясь с колен, спросила: '— Ты чего? — Пить,— пробормотала Нина. В кухне она осторожно нащупала на столе самовар, подставила глиняный бокал под'кран. Противно пить тепловатую воду, но, чтобы наказать себя за трусость, выпила два бокала. Ее замутило. Уже ни о чем не раздумывая, чуть ли не бегом, бросилась в бабушкину комнату. — Ты чего? — испуганно спросила бабушка. Опираясь одной ру­ кой о край стола, она поднялась с колен. Нина, страшась,, что решимость ее покинет, скороговоркой вы- ^ палила: — Бабушка, скажи — правда, что наш папа... наш отец хотел на''